"Знак кровоточия. Александр Башлачёв глазами современников"
(с) А. Голев, А. Мурзич, К. Бельфор (составители), 2011
(р) СПб, "Лимбус Пресс" ("Издательство К. Тублина"), 2011
Бестолковая любовь
Есть такой старый анекдот. Приходит в дорожное министерство человек и говорит, что спроектировал туннель под Ла-Маншем. Мол, одна бригада рабочих начнет рыть этот туннель со стороны Франции, а другая - со стороны Англии; посередке они сойдутся - и вуаля, готово. А на резонный вопрос "А если не сойдутся?" бодро отвечает: "Ну, тогда будет два туннеля под Ла-Маншем!"
Музыкальная журналистика мне всегда представлялась проектировкой подобного туннеля. На одном берегу - читатель/слушатель, жаждущий получить информацию о музыке и музыкантах; на другом берегу - артист, желающий, чтоб о нем узнали и его музыку услышали. Они могут долго и трудно пробиваться навстречу друг другу кустарными методами, рыть свои туннели, благополучно встретиться или же пройти мимо, так и не узнав об усилиях противоположной стороны - это уж как повезет. И благо, если найдется человек, который всё рассчитает правильно и поспособствует тому, чтоб слушатель и музыкант безошибочно сошлись в одной точке. Тут важна не столько любовь к музыке и музыкантам (хотя без неё, конечно, никуда), сколько четкое понимание своей роли и своей цели; не столь самовыражение - а публицистика такая же разновидность творчества, как и музыка, и литература - сколь заинтересованность в описанном результате. Иначе туннелей будет два. А может, три: третий будет прорыт как раз журналистом и хорошо если пересечет первые два под любым углом, давая другим участникам шанс воспользоваться хотя бы таким кривым путем. Но, скорее всего, просто уйдет куда-то под шельф без всякого толка и прока. Зато можно гордиться многолетним трудом, да.
В том, что составители рецензируемой книги любят Башлачёва, нет ни малейших сомнений: книги о такого рода артистах не пишутся в расчете на коммерческий успех или буйную славу, тут первичен личный интерес. Труд также проделан большой: собраны статьи и фотографии, взяты многочисленные интервью; четыре года работы - это серьезно, это вам не модный писатель Стогофф, клепающий свои компиляции за пару месяцев. Собственно, и о любви к Башлачёву, и об усилиях составителей (в выходных данных указаны три человека, но из эпилога следует, что их пятеро) в книге говорится достаточно много и часто - интервью и статьи разбавлены составительскими лирическими отступлениями не всегда понятного авторства. Цель тоже ясна: все подряд рассуждают о том, что Башлачёв гениален, но - в том числе в силу своей гениальности - непонятен и малоизвестен народу, а новое поколение меломанов и вовсе его практически не слушает и не знает, и надо с этим что-то делать. Проект туннеля налицо. Но, одолев эти четыре с половиной сотни страниц, отчетливо понимаешь, что проект был никудышный, и туннель так-таки ушел под шельф.
Начинается, впрочем, всё хорошо и многообещающе, даже канонически: с воспоминаний родных и близких. Мама, учительница, сотрудница-наставница из редакции газеты, где Башлачёв некоторое время работал, музыканты группы РОК-СЕНТЯБРЬ, для которой он писал тексты; шикарная нарезка из воспоминаний однокашников по Свердловскому университету: много интересных и редких подробностей, живых штрихов биографии человека одаренного и уже приметного. Читается легко и увлекательно, с пониманием прочитанного никаких проблем. Затем мы переходим ко второй части, которая призвана отразить в воспоминаниях тех самых современников главный период башлачёвской жизни - тот, плоды которого позволяют говорить о его уникальном таланте, искать причины его гибели и пытаться вычислить степень его (не)востребованности... и вот тут-то таится засада. Возникают вопросы, причем вовсе не о Башлачёве и его творческом пути. Вопросов три: "Зачем?", "Почему?" и "Кто все эти люди?"
Ещё раз: по всей книге настойчиво проводится тема нужности и важности творчества Башлачёва для молодежи, кто-то снова и снова говорит о том, что Башлачёва сейчас недостаточно знают и помнят и именно потому не ценят по достоинству. Натуральный вывод из всего этого таков, что сборник "Знак кровоточия" как раз и должен просвещать, объяснять и наставлять. Восполнять пробелы, сообщать факты, будить интерес. Однако личности интервьюируемых, например, не описываются вообще никак, даже в сносках (сносок в книге вообще нет ни одной), не говоря уж о биографических справках. Будем оптимистами и примем по умолчанию, что даже самому юному и серому меломану не надо объяснять, кто такие Гребенщиков, Ревякин, Кинчев и Сукачев, возможно даже - Борзыкин, Задерий, Гаркуша и Троицкий. Наверное, без этих знаний он и книжку о Башлачёве не заинтересуется прочесть. Но обо всех остальных персонажах сказать хоть что-то просто необходимо. Да, из книги понятно, что они все имеют какое-то отношение к Башу, но какое именно? Насколько весомо и правдиво всё то, что они говорят, почему конкретно они выбраны для интервью? Непонятно. При этом люди, что называется, путаются в показаниях, перевирают даты, по-разному интерпретируют события - не по злому умыслу, разумеется, а по забывчивости, да и имеют полное право быть субъективными и излагать непоследовательно, у них работа другая, почти все они не журналисты. Почему составители не предприняли никаких заметных попыток привести содержимое в порядок, подкорректировать хотя бы точно известные (им и другим немногим башлачевоведам) данные, снабдить явные ошибки примечаниями? Опять непонятно. Читатель тонет в вязкой массе слов и событий, вынужден самостоятельно сводить концы с концами и отличать правду от домысла, и сомневаюсь, что ему это под силу - читатель-то неподготовленный. А у подготовленного эта каша неизбежно вызывает лишь досаду и тоску. Тут впору посоветовать начинать знакомство с биографией Башлачёва с блестяще выстроенной и снабженной многими полезными и важными сносками книги Льва Наумова "Человек поющий" - тогда рецензируемый сборник можно было бы рассматривать как любопытное дополнение к ней, своего рода "внеклассное чтение" с некоторыми новыми данными и персонажами. В таком порядке "Знак кровоточия" усваивается намного легче. Но где гарантия, что читатель пойдет именно этим путем? Книга - не статья в Интернете, прямые ссылки дать невозможно. Но и косвенных нет: в "Знаке кровоточия" книга Наумова (как и другие валидные источники) не упоминается ни разу.
То есть никакой функции просвещения "Знак кровоточия" на деле не выполняет. Здесь очень много разговоров о Башлачёве, здесь хаотично перемешаны рассказы о важном и о совершенно второстепенном, правда и вымысел, воспоминания друзей, личные тараканы составителей и беспомощные литературоведческие опусы (попытки привязать творчество Баша к трудам Гессе и Ницше проваливаются с треском). И во всём этом винегрете как-то явственно теряется сам Башлачёв. Более того: как поэт он в книге попросту отсутствует, поскольку здесь не приведено целиком ни одного его текста. Почти в самом хвосте книги - в очень хорошем эссе Александра Дольского и в нескольких расхожих статьях - встречаются небольшие отрывки песен, но это фактически и всё. "Песни Башлачёва знает в лучшем случае 1% отечественных меломанов!" - несется со страниц книги дружный стон, но никто и пальцем не шевелит, чтоб ознакомить несчастного читателя с текстами хотя бы самых часто упоминаемых песен: "Время Колокольчиков", "На Жизнь Поэтов", "Посошок", "От Винта", "Ванюша", "Егоркина Былина", "Грибоедовский Вальс"... Опять, что ли, надо параллельно читать "Человека поющего", где есть все тексты плюс стихи, или хотя бы труднодоставаемые ныне сборники типа "Посошка" или т. н. "Белой книги"? Или сначала песни слушать (вот просветительская цель-то и нивелирована вконец)? Можно, конечно, возразить, что книга не резиновая, - и так вон какой толщины том вышел. Но дело в том, что место для как минимум десятка самых необходимых башлачевских текстов можно было разгрести элементарно: выбросив несколько интервью с людьми, которых можно лишь формально, в силу возраста, притянуть в орбиту современников Башлачёва, которые не только не знали Баша лично, но и, по их собственному признанию, не очень (или совсем не) интересуются его творчеством. Они все музыканты, причем талантливые, в книге даже приведены тексты их песен (зачем?), но говорят они, что логично, не о Башлачёве, а о себе. Эти монологи были бы чрезвычайно кстати на сайтах этих музыкантов или в книгах о них, но в "Знаке кровоточия" они нафиг не нужны, и неловкая подгонка "под тему" не делает их хоть сколь-нибудь более уместными (а вот теперь воспользуюсь тем, что мы в Интернете, и отошлю вас к Сергея Калугина о том, как в сборник попал его монолог; там же, в комментариях, можно также прочесть мнение Василия К.).
У меня ещё много вопросов. Ну, скажем, почему известная статья Александра Измайлова о студенческих годах СашБаша не включена в подраздел "ВУЗ", а ещё более известная статья Троицкого "Один из нас" не подверстана к его интервью? Зачем, то есть, разносить фактически одну и ту же информацию в противоположные концы книги? Почему часть интервью публикуется в стандартной форме, а часть - в виде монологов? Зачем в эпилоге приведен рассказ о некоей редакционной планерке, где, к тому же, многажды упоминается некая Настя, и только чудом в уже изрядно утомленный мозг читателя проникает мысль, что речь идет не о возлюбленной Башлачёва Насте Рахлиной, а о составительнице сборника Анастасии Мурзич (после осознания чего смысл прочитанного кардинально меняется)? Кто эти поэты, музыканты и врачи, чьими короткими и не всегда внятными рассуждениями о Баше прослоены "большие" интервью? Я, профессиональный музыкальный журналист, обладатель большущего архива о Башлачёве, не опознала почти никого - а вы ждете, что их опознает юный непросвещенный меломан? Или это "глас народа" такой? Но тогда почему бы об этом не сказать? Из концепции выбьется?
Почти в самом финале книги все-таки появляется Башлачёв - в хрестоматийном интервью Юхананову и Шипенко, которое приведено, что характерно, по первой сокращенной публикации (почему?). Там есть кусок, который в оригинале звучит так: "...Люди не задают себе вопроса: "Зачем?" Люди задают себе вопрос: "Как?" Как угодно! В каких угодно формах! Они постоянно уходят от вопроса "зачем?" Потому что стоит только задать его себе, и всё: король оказывается голый! Моментально! Его даже чаще всего не оказывается. Был ли мальчик? - возникает вопрос у меня". Речь идет о рок-музыке, но работает этот принцип решительно везде. И к "Знаку кровоточия" он тоже прилипает сразу и всё расставляет по нужным местам. Нету мальчика. И с формой-то всё плохо, а с содержанием и того хуже. Толстенная книга не принесет Башлачёву ни одного нового слушателя, потому что их - СашБаша и слушателя - нет в ответе на вопрос, зачем эта книга написана и издана. А она написана и издана, похоже, исключительно для составителей книги: для того, чтоб они могли сами себе показать (зачем?), как они Башлачёва любят, ценят и как неустанно трудятся во имя его. Помянутый 1% - это они и есть. А других на самом деле и не надо. Пусть самостоятельно разбираются. Ведь это так красиво, так по-нашему - два туннеля под Ла-Маншем. Или даже три.
Бестолковая любовь
Ещё раз: по всей книге настойчиво проводится тема нужности и важности творчества Башлачёва для молодежи, кто-то снова и снова говорит о том, что Башлачёва сейчас недостаточно знают и помнят и именно потому не ценят по достоинству. Натуральный вывод из всего этого таков, что сборник "Знак кровоточия" как раз и должен просвещать, объяснять и наставлять. Восполнять пробелы, сообщать факты, будить интерес. Однако личности интервьюируемых, например, не описываются вообще никак, даже в сносках (сносок в книге вообще нет ни одной), не говоря уж о биографических справках. Будем оптимистами и примем по умолчанию, что даже самому юному и серому меломану не надо объяснять, кто такие Гребенщиков, Ревякин, Кинчев и Сукачев, возможно даже - Борзыкин, Задерий, Гаркуша и Троицкий. Наверное, без этих знаний он и книжку о Башлачёве не заинтересуется прочесть. Но обо всех остальных персонажах сказать хоть что-то просто необходимо. Да, из книги понятно, что они все имеют какое-то отношение к Башу, но какое именно? Насколько весомо и правдиво всё то, что они говорят, почему конкретно они выбраны для интервью? Непонятно. При этом люди, что называется, путаются в показаниях, перевирают даты, по-разному интерпретируют события - не по злому умыслу, разумеется, а по забывчивости, да и имеют полное право быть субъективными и излагать непоследовательно, у них работа другая, почти все они не журналисты. Почему составители не предприняли никаких заметных попыток привести содержимое в порядок, подкорректировать хотя бы точно известные (им и другим немногим башлачевоведам) данные, снабдить явные ошибки примечаниями? Опять непонятно. Читатель тонет в вязкой массе слов и событий, вынужден самостоятельно сводить концы с концами и отличать правду от домысла, и сомневаюсь, что ему это под силу - читатель-то неподготовленный. А у подготовленного эта каша неизбежно вызывает лишь досаду и тоску. Тут впору посоветовать начинать знакомство с биографией Башлачёва с блестяще выстроенной и снабженной многими полезными и важными сносками книги Льва Наумова