к/ф "Взломщик" (разные издания)


"Взломщик"

В доме Лаушкиных, посредине, стоял злополучный синтезатор. Директор клуба как раз закрывал его.

За столом писал протокол инспектор милиции. У дверей толпились понятые. Лаушкин-старший, отец Семена и Кости, одетый в парадный костюм, одеревенело стоял, придерживаясь за стол стиснутой в кулак рукой.

Директор клуба меж тем говорил:

- Нет, я уж у себя на них насмотрелся, на ихних танцульках. Ужас! Это они его подговорили, точно: вытащи, мол, а мы тебе на конфеты дадим... Точно, точно! Посмотрите. - Директор клуба кивнул в сторону Лаушкина-старшего. - Довоспитал сына до судебной скамьи.

...В просмотровом зале "Ленфильма", где группа картины "Взломщик" смотрела отснятый материал, я оказалась случайно. И если бы не знала, что режиссер-дебютант Валерий Огородников ставит по сценарию Валерия Приемыхова игровой фильм, могла бы подумать, что попала к документалистам. Первые же кадры создавали ощущение, что драматическая история двух братьев - Семена и Кости Лаушкиных, оставшихся после смерти матери на попечении безвольного, спившегося отца, снята "скрытой камерой".

Речь в фильме идет об острых проблемах нового "трудного" поколения, о молодежной музыке, которая стала последнее время предметом яростных дискуссий и своеобразным барьером непонимания между поколениями. Особый нерв, интонации, сочетающие воинственность и мрачный пессимизм, и резкость рок-музыки кого-то раздражают, кого-то обескураживают или даже пугают. Но тем не менее произведения самодеятельных рок-певцов сегодня слушает и - главное - принимает, считая своими, огромная аудитория.

Костя Лаушкин (эту роль исполняет солист популярного ленинградского ансамбля АЛИСА Константин Кинчев), как и многие его реальные сверстники, отдает рок-музыке всего себя, организует свою группу, ищет собственный стиль. Только в музыке он по-настоящему живет, только в ней он видит для себя лучший способ самовыражения. А его младший братишка Семен (школьник Олег Елыкомов) пока играет на трубе в детском духовом оркестре и в рок-клуб приходит лишь "болеть" за брата. Любовь к брату и сделает Семена правонарушителем...

Режиссер не был настроен на интервью, мол, картина еще не доделана, а ее тема не располагает к легкому рекламному разговору.

- Ну, что я сейчас могу сказать? - волновался Валерий Огородников. - Работа трудная и действительно необычная. В фильме будет много фрагментов выступлений популярных молодежных рок-групп, таких как АЛИСА, АУКЦИОН, КОФЕ, ПРИСУТСТВИЕ. Но я далеко не дока в современной музыке и совсем не собирался делать фильм о музыкантах. Просто хотелось повнимательнее присмотреться к нынешней молодежи и ее кумирам, к приметам современной городской культуры, к стилю жизни и общения молодых. С чем они не согласны, с кем воюют, что любят, почему хотят от всех отличаться, что для них действительно свято? Вы это знаете? Я вот не берусь точно ответить на эти вопросы.
К сожалению, получилось так, что жизнь наших подростков, формально заорганизованная школой и комсомолом, на самом деле идет самотеком. По сути, взрослым не интересны и не понятны их дела и пристрастия. А понять их нужно обязательно и поскорее. Ведь лет через десять-пятнадцать эти ребята, которые кому-то кажутся сегодня инфантильными, вздорными и циничными, будут решать сложные проблемы времени.
Долгие годы мы говорили с экрана, да и в жизни, о псевдопроблемах, забывая за ними о насущных, реальных делах и заботах. В результате и оказался запущенным, духовно беспризорным молодой народ. Наш фильм - лишь фотография сегодняшней молодежи, лишь попытка без предубеждения вглядеться в ее подлинное лицо...

Вслушиваясь в слова молодого режиссера и вспоминая виденные мною эпизоды фильма, я довольно ясно ощутила, что если все сложится, как задумывалось, мы сможем увидеть кинопортрет юношества без ретуши и лакировки. Документальная лента Ю. Подниекса "Легко ли быть молодым?", фильмы "Плюмбум, или Опасная игра" В. Абдрашитова, "Курьер" К. Шахназарова уже открыли зрителю новые грани жизни современного подростка. Быть может, следующий шаг за "Взломщиком"?

Наталья ЛУКИНЫХ

Наталья Лукиных, журналист.
Окончила факультет журналистики МГУ в 1979 году. Публиковалась в газетах "Советская Культура", "Литературная Газета", журналах "Советский Экран", "Музыкальная Жизнь".





"Советский Экран" №7'1987



"Взломщик"

Автор сценария - Валерий Приемыхов
Режиссер - Валерий Огородников
Оператор - Валерий Миронов
В ролях? Олег Елыкомов, Константин Кинчев, Юрий Цапник, Светлана Гайтан, Полина Петренко


Многие годы - начиная с выхода на экраны фильма "Доживем до понедельника" - мы были уверены в том, что в разговоре с молодыми и о молодых планка поднята на рекордную высоту: откровенность, расчет на взаимное понимание, признание права на самостоятельное мнение и самостоятельный поступок - ну, кажется, все учли сценаристы и режиссеры, все рассчитали. Но при этом подростки не очень-то охотно ходили на эти фильмы, не было видно у кинотеатров тех очередей, какие выстроились нынешней весной, когда вышел на экраны документальный фильм Юриса Подниекса "Легко ли быть молодым?". Не исключено, что с него придется отсчитывать новую эпоху кинематографа для подростков.

Но, видимо, необходимость не просто откровенного, а порой и жестокого разговора о молодых почувствовал не только латышский документалист. Одновременно в Ленинграде дебютант Валерий Огородников снимал свою картину "Взломщик", не менее яростную, открытую и драматичную. В последнее время подростки из разных "неформальных" групп получили возможность высказаться в прессе. Мы узнали, чего они хотят и от чего отказываются, что защищают и мимо чего проходят совершенно равнодушно. Наверное, они высказались еще не полностью, многое осталось потаенным. Но ясно, что они хотят общения без нотаций и заигрывания со стороны взрослых. Они хотят отстоять свое право на тот способ жизни, который кажется им единственно приемлемым. "Горячатся!" - может воскликнуть любой из нас, уже поднабравшийся жизненного опыта. Да, может быть, и горячатся, но тем не менее их право на свои ценности должно быть признано.

Обо всем этом - фильм "Взломщик".

Предрекать зрительский успех фильма - поступок опрометчивый. Но все же рискну предположить, что на "Взломщика" подростки пойдут. Не думаю, что потянет их туда стремление "перевоспитаться" (на что так долго и упорно уповали создатели фильмов и критики), скорее, поведет их любопытство - все же в первый раз увидят себя в художественном фильме именно такими, какие есть в реальности. Да-да, вот они стоят раскрашенные, с выстриженными клочьями волос, в немыслимых заклепках, в черной коже - стайкой сбились на улице, заставляя шарахаться прохожих и вызывая в некоторых из них не только безотчетный страх, но и желание наказать.

Фильм ценен прежде всего тем, что режиссер подобных чувств не разделяет и не испытывает. Быть может, в силу собственного возраста он понимает: то, что так экстравагантно вылезает наружу, не есть сущность, нутро, и жизнь их, действительно, не так уж легка и бездумна.

Об этом фильм.

Его главные герои - два брата, один из которых уже достаточно взрослый, прорывающийся - и с успехом - в кумиры певцов рок- музыки, а другой всего лишь семиклассник, восторженно глядящий на старшего. Запущенный дом, в котором опустившийся, по-люмпенски беззаботный отец распивает со своими дружками, перестал быть домом для обоих. Мать умерла. Они вышвырнуты на улицу, и она диктует им способ жизни.

И если старший уже акклиматизировался, нащупал свой путь, то младший еще только-только начинает понимать что к чему. Им движут чувства самые простые и естественные: потеряв мать, не найдя отца в отце, он пытается прилепиться к брату, к его взрослой и пока не вполне понятной жизни. И все поступки диктует ему чувство: он гордо оглядывает орущий зал, "заведенный" братом Костей с эстрады, он скучая сидит на репетициях духового оркестра - по малости лет ему доступа в рок-группу, наверное, еще нет, но брат - музыкант, и он хочет хоть как-то походить на Константина.

Многое маленький Семен угадывает. Многое в силу своей наивности верно чувствует. Он смотрит на мир распахнутыми глазами, впитывая в себя все, что происходит вокруг, но его раннее одиночество уже грозит быть пожизненным. Собственно, и старший брат чувствует себя не менее одиноким.

Что же касается интригующего названия, которое пристало скорее детективу, то в сюжете оно отыгрывается едва ли не в последних эпизодах и ничего детективного не содержит.

Возможно, что зритель создаст свою собственную легенду о картине и, передавая по цепочке мнение о ней, на первое место выдвинет музыку, которой щедро насыщен фильм, и участие в нем Константина Кинчева (в роли своего тезки) - руководителя популярного рок-ансамбля АЛИСА. Но, впрочем, пока все это лишь предположения человека, давно вышедшего из возраста поклонников рока и пережившего свое увлечение им во времена владычества группы БИТЛЗ. Старикам положено вздыхать: "Новое время - новые песни". Главное же, чтобы молодые узнали свои песни, а "старики" разных поколений - не запрещали им сочинять их и петь.

Лидия ПОЛЬСКАЯ
"Спутник Кинозрителя" №10'1987



Мы все - Орфеи

Вспомните: сто пятьдесят человек, подростки, зверски громят электричку, возвращаясь с загородного концерта рок-музыки.

Обратите внимание: весьма самоуверенный, выдержанный мальчик всякий раз выходит из себя при звуках одной и той же мелодии.

И еще: другой мальчик, мятежный и добрый, в тревожном томлении взирает на дворовый брейк-данс.

Не вздыхайте, дорогой читатель, - да-да, речь идет все о том же наборе "молодежных" фильмов: "Легко ли быть молодым?" - "Плюмбум, или Опасная игра" - "Курьер".

Так вот, отчего столь неотвратим на экране союз: молодой герой и музыка?

А разве такой союз существует? Вы вправе удивиться. Нет ли здесь явной натяжки, свойственной писаниям критиков, с их страстью ко всеобщей систематизации? Ну, танцуют брейк-данс в "Курьере", ну, возникает эта история с магнитофоном в "Плюмбуме" - так мало ли музыки звучит с экрана!

Мы ведь и в жизни слушаем радио, танцуем на вечеринках и поем в семейном кругу. Как поют и юные герои упомянутых фильмов, поют прилежно, чтобы не огорчать родителей. Иван Мирошников, редакционный курьер, в дуэте с мамой "блажит" истошно-ностальгическую "Траву у Дома". Руслан Чутко по кличке Плюмбум участвует в семейном трио, которое в каком-то странном механическом упоении исполняет песню Окуджавы. Для обоих героев пение это - ритуал, неизбежный, как все другие ритуалы: ходить в школу и на работу, говорить правду, слушаться старших, помогать маме по хозяйству...

Так при чем же здесь музыка?! В вас закипает раздражение. Ну хорошо, возьмем другие фильмы, как раз из той новой "кинообоймы", которую предлагает читателям этот номер журнала.

"Пятно": молодой человек включает проигрыватель и в унисон с голосом рок-певца на пластинке поет с восторгом и страстью, приспособив в качестве микрофона... деревянную швабру!

"Непрофессионалы": молодые люди, участники самодеятельного музыкального ансамбля, кочуют в автобусе по дорогам Казахстана, "обеспечивая" сельским труженикам культмассовую программу. "Взломщик": лица, гитары, глаза - юные барды и рокеры быстрой чередой проходят на экране, уступая место непревзойденным лидерам ленинградского рок-клуба во главе с Константином Кинчевым, исполнителем главной роли.

Боже, какой ужас. Безрукавка черная кожаная, вся в заклепках - на голое тело, какие-то браслеты, тоже черные, ремень немыслимый. А лицо-то, лицо - напудренное, разрисованное, глаза подведены, волосы крашены.

Объясним грядущим недоуменным зрителям "Взломщика" - идет игра. Игра, где у каждого своя роль, свой образ - имидж, говоря по-иностранному, - который каждый сам себе выбирает и с ним выходит на сцену. Да, это странно, но это так - на сцене и в зале во время рок-концерта живется и чувствуется лучше и свободнее, чем за его пределами. И потому с образом не хочется расставаться, и ходят по улицам чудные пестрые люди с коками на головах, с серьгами в ушах, с прищепками на брюках.

Послушайте их песни - это песни романтических безумцев. Это песни людей, живущих в сочиненной для самих себя сказке. Часто сказка томительна и нежна - как в иных песнях Гребенщикова. Иногда она насмешлива и саркастична в стиле Цоя или Шевчука. А бывает агрессивной и воинственно-философичной. "Мы вместе!" - моторно, одержимо выкликает Кинчев, и зал отзывается радостным ревом согласия. В этот миг они и в самом деле вместе, они ликуют в счастье братства и любви.

Наконец-то слово сказано. Любовь. Любовь и музыка.

Ой, да только не такая же музыка: орут надсадно, к мелодии не продерешься через грохот динамиков, микрофон вместе со стойкой таскают туда-сюда.

Ну что ж, спорить трудно - иной раз выступления рок-групп и в самом деле не слишком "выдержаны" по вкусу, тону, форме. И все же это своя форма (пусть и по заимствованным образцам). А то помните блистательное словосочетание из школьного детства: "белый верх, темный низ". Право, быть может, уж лучше - зеленые виски, желтые веки и разноцветные туфли?

В конце концов, было время - не принимали БИТЛЗ. Сначала порицали, потом журили, теперь канонизировали. Нынче в наших городах девочки и мальчики носят на груди самодельные значки-портреты ливерпульской четверки. Современные битломаны поют песни на языке оригинала осмысленно и самозабвенно, до слез. Поют, собравшись в группы, обнявшись в экстатическом восторге: "Все вместе!" Как это похоже на события двадцатилетней давности, когда в многотысячных толпах на концертах БИТЛЗ юные трепетные существа содрогались в истоме...

Все так - ультразвук и биоритм, определенная частота звуковых колебаний, вибрации и их физиологическое воздействие на человеческий организм. А при этом еще ясность и искренность музыки. И оттого - такая любовь!

Любовь и музыка. Не так давно на экране появились школьники, дети с лицами взрослых, которые шли жечь чучело Лены Бессольцевой и пели при этом: "Жи-изнь не-ваз-мож-на па-вер-нуть назад!". Они не умели любить, у них не было своей музыки. Как нет ее у Курьера, а брейк-данс из телевизора он не принимает и сам поет хулиганскую песенку про козла.

Не принимает музыку Плюмбум - и не случайно по воле композитора Владимира Дашкевича та самая мелодия, что связана со злополучно отнятым магнитофоном, не что иное как бесстыдно модная обработка прозрачной бетховенской пьесы "К Элизе".

Герой грузинского фильма "Пятно" безнадежно ищет себя, подпевая пока что чужой песне с пластинки.

Ребята из "Непрофессионалов" вместо своей музыки поют "залитованные" песни изживающих себя ВИА.

Путь к своей музыке открывает сегодня "Взломщик". Пожалуй, в редких наших фильмах такой значимой, такой талантливой и виртуозной предстает фонограмма. Вслед за Александром Сокуровым, коллегой по "ленинградской школе", режиссер-дебютант Валерий Огородников создает на экране удивительно неповторимый звуковой мир (звукооператор фильма Алиакпер Гасан-заде). В этом мире песни Кинчева спокойно уживаются с танцевальными ретромелодиями, "забойный" брейк накладывается на текст телеспектакля по Достоевскому, и свой отчетливый тон обретают утренние позывные радио... Голоса жизни, умиротворенные и несчастливые, тягостные и веселые, разнофактурные и, казалось бы, несовместимые, сплетаются воедино и врастают в музыку тревожной и мудрой мессы (композитор фильма Виктор Кисин).

Фильм "Взломщик" робок, но смел, он неровен, но последователен. Фильм робок, потому что слишком добросовестно рассказывает историю о том, как мальчик Семен украл синтезатор, чтобы спасти старшего брата Костю. Фильм смел, потому что заданность сюжета он преодолевает блестящими внесюжетными эпизодами-кинонаблюдениями, из каких составляется живая, неистовая плоть этой работы. Фильм неровен, потому что перенасыщен материалом, где нашлось место и ведущим ленинградским рок-группам, и уже упоминавшейся бесконечной веренице юных самодеятельных бардов и рокеров. Но фильм последователен, потому что его автор увлечен материалом и доверяет ему, как доверяем мы ясному взгляду Олега Елыкомова, исполнителя роли Семена.

И наконец - это фильм о любви. Любовь утрачена во времени, ее разменяли непонятно на что, и фильм пытается отчаянно любовь восстановить, взывая к нам на особом киноязыке. Этот язык нетрудно усвоить - стоит лишь внимательно к картине прислушаться и пристально в нее всмотреться. Тогда откроется новое измерение, примирится непримиримое, соединится несоединимое, и мы обретем свою музыку. Она ведь в каждом из нас живет, звучит внутри любовью. Мы все - Орфеи.

Вспомним еще раз: сто пятьдесят человек, подростки, возвращались с концерта рок-музыки. В них бушевала кровь, разбуженная звуками, словами, игрой. Они разбили электричку, а могли - все вместе - разбить громадный сад и в райских кущах играть на кифарах...

Анна КАГАРЛИЦКАЯ
"Советский Экран" №14'1987



Портреты художников в молодости (отрывок)

..."Взломщик", первая картина Валерия Огородникова, - тоже о молодых. О всех этих "тусовках", "обломах", "улетах". То есть о той части молодежи, для которой обличье панка или "тяжметаллиста" - не только пощечина общественному вкусу, но и род жизненно необходимой мимикрии. Ведь кожанки, цепи и шипованные браслеты - скорее всего наивная и деланно-агрессивная альтернатива мещанскому "синдрому приобретенного дефицита".

В фильме участвует "новая волна ленинградского рока" - группы АУКЦИОН, ПРИСУТСТВИЕ и, разумеется, безусловный фаворит "невской волны" - группа АЛИСА. Ее лидер Константин Кинчев - неподражаемый шоумен, чей демонический макияж, экстравагантный имидж, экстатический напор буквально гипнотизируют публику, - выступает в фильме "Взломщик" в роли рок-идола.

Александр ПОЗДНЯКОВ, Ленинград
"Советский Экран" №14'1987



Вызов логике вещей

Режиссер был молод. Легко ли быть молодым? С одной стороны, вроде бы да: на кинематографическую молодость по нынешним меркам отпущено довольно-таки много времени - чуть не до сорокалетнего возраста.

Но с другой стороны... Из зала на режиссера недоверчиво поглядывали двадцатилетние студенты, собравшиеся обсудить его первую полнометражную ленту - фильм "Взломщик". Что таят их неведомые души?

Пока в зале зрели вопросы, режиссер Валерий Огородников припоминал собственные студенческие годы. Москва, ВГИК, мастерская Игоря Васильевича Таланкина. Вернувшись в Ленинград, он замахнулся, казалось бы, на немыслимое для дебютанта: решил экранизировать пушкинского "Медного всадника". А что - чем черт не шутит! Главное - нашелся Евгений, "безумец бедный", дерзнувший грозить державному монументу, - Константин Кинчев, солист рок-группы АЛИСА. Но с "Медным всадником" что-то не заладилось, а встречи с Костей и его друзьями продолжались. Так появился "Взломщик" по сценарию Валерия Приемыхова...

Но вот взметнулась первая рука:

- Кто вам мешал снимать этот фильм?

Вот так вопросик! Как говорится, быка за рога. Сколь тверда в нас убежденность, что острая тема не пробивается на экран без кровопролитных схваток с администрацией!

- Мешал только сам себе. На мой взгляд, главное препятствие в творчестве - наши собственные стереотипы. В их преодолении - залог успеха. Иных противодействий не было.

- В чем вы видите разницу между "официальным" и "неофициальным" искусством?

Прежде чем прозвучит ответ, вспомним историю создания фильма. Еще до съемок режиссер "прописался" в ленинградском рок-клубе. Прислушивался к песням, вступал в споры, вглядывался в лица, в глаза, наблюдал ребят на концертах, до и после выступлений. Режиссерский глаз фиксировал напряженные, а порой просто мучительные стремления молодых постигнуть в песнях и музыке действительность, обрести свое место в ней. И, пожалуй, главное, что удалось поймать в кадр режиссеру, - решительный "вызов логике вещей", получивший причудливое воплощение в гриме, прическах, одежде героев фильма, в самозабвенно выдыхаемых в микрофон словах их песен.

- Дистанция определяется свободой самовыражения, - сказал режиссер. - Зачастую профессиональная подготовка любителя оставляет желать лучшего, зато его выступление на сцене - всегда исповедь, а значит, имеет уникальную ценность.

Очевидно, ответ этот не удовлетворил аудиторию. Молодежь выдвинула свои определения:

- Мир рок-музыки создала стандартность, прилизанность нашего официального искусства. Оно ничего никому не дает, поэтому и хочется его громить. Сцену в старом трамвае, когда герой крушит все железным прутом, можно понять как столкновение этих двух искусств.

"Ну это уж слишком!" - собирался возразить режиссер экстремисту от рок-музыки, но помешал новый вопрос.

- Скажите, как сами исполнители приняли картину?
- По-разному. Многим фильм не понравился. Но мы заранее договорились, что станем показывать только правду. Поэтому главным для меня было признание исполнителей: все снято честно.

АЛИСА, АУКЦИОН, КОФЕ, ПРИСУТСТВИЕ... Уже в необычных (нелогичных!) именах рок-ансамблей угадывается попытка ребят выстроить свой собственный независимый мир, пропуск в который получают лишь искренне желающие ему добра. Вторжение кино невольно могло принести сюда разрушающую силу. Дабы ее ограничить, режиссер решил не брать с собой в этот мир актеров. Исполнители "вербовались" здесь же.

- А нет ли у вас желания сделать продолжение фильма года через два, три - когда эти ребята достигнут славы?

Каков оптимист! А может быть, в счастливом прогнозе таится не традиционное представление о карьере, а признание правильности пути, выбранного Кинчевым и его друзьями? Сегодня они поют только для тех, кто близок им по духу. И режиссер понимал, что число своих концертов они будут увеличивать именно в стремлении обрести новых единомышленников, а не пополнить кассу.

- Такое желание есть, более того - это моя цель. Очень точно написал Экзюпери: мы в ответе за тех, кого приручили. Мои герои доверили мне самое сокровенное - потому и не хочу, не имею права расставаться с ними.

Состоявшееся накануне обсуждение в "Звездном" изрядно вымотало режиссера. Казалось, со студентами будет попроще. Но дотошные критики пробрались и сюда.

- Стилистика вашего фильма дублирует "Легко ли быть молодым?". Это сознательный прием?
- Ленту Подниекса я посмотрел уже после того, как снял свою картину. Знаете, в науке часто одно и то же открытие делается одновременно разными учеными. Наверное, нечто подобное закономерно и для кино. А вообще-то я думаю, что у нас с Подниексом разная стилистика. Рижский фильм более аналитичный, а я заботился в первую очередь об эмоциональном начале. Есть и ритмические отличия. Я добивался, чтобы "Взломщик" звучал с экрана в ритме программы "Время".

- А зачем нам в кино программа "Время"? Мы ее по телевизору каждый день видим. Вы чересчур увлеклись, собирая в свою картину как можно больше тем. И все они показаны словно бы мимоходом. Нужно было взять одну тему и рассмотреть ее подробно.

Следует сказать, что режиссер недолюбливал всяческие интервью и публичные выступления. Препарировать фильм после того, как он снят и вышел на экран, казалось ему мучительным. Словно согрешил, а теперь каешься. Интереснее было просто послушать, обдумать зрительские впечатления, а не отбиваться от вопросов. Он попытался заставить себя улыбнуться.

- Мы работали в манере пуантилизма, если провести аналогию с живописью. Представляете? Каждая точка на полотне как бы создает собственный пейзаж. Кроме того, в изобразительном искусстве есть понятие коллажа. "Взломщик" - коллаж кинематографический. Вспомните фрески, наконец, - для них ведь тоже характерна многосюжетность. Так что наш стиль не требует каких-то специальных обоснований.

- Зачем в вашем фильме музыканты? Ведь он не о музыке? У вас получился не коллаж, а каша!
- Товарищи, если будет продолжаться агрессия, то я уйду.

На помощь, как всегда, пришла прекрасная половина человечества. Хрупкая девичья фигурка под золотистым глобусом прически напоминала если не о хризантеме, то уж об одуванчике - во всяком случае. Вопрос прозвучал почти нежно.

- Почему главный герой картины - солист рок-ансамбля? Он - выразитель чего-то свободного, чистого?

Сыграть Костю Лаушкина Костя Кинчев согласился не сразу. На концертах режиссер напряженно слушал, а после подолгу размышлял над каждой Костиной песней. И все больше убеждался, что познакомился не просто с рядовым рокером, а с личностью весьма незаурядной. Они разговаривали часами. Кинчев обладал остросовременным мышлением, фальшь улавливал мгновенно. И режиссер не простил бы себе ни малейшей "игры" в их отношениях. Возможно, поэтому яркая маска рокера, попавшая на обложку "Советского Экрана", вызвала у режиссера сожаление. Если бы решал он, то дал бы во всю страницу глаза Олега Елыкомова - куда более значительный для "Взломщика" кадр. Лаушкин-младший - вот кто главный герой фильма, и режиссер был рад, что маленький актер Олег оправдал большие надежды. И режиссер ответил так:

- Барды всегда привлекали народ. Песни нашего барда - это зонги, аккумулирующие идеи картины. Лично я с ним полностью солидарен.

- Какие идеи?
- Спеть песню?

Смех, аплодисменты - кажется, гроза миновала. Ураган вопросов сменился вольным ветром раздумий. Возникла версия:

- Фильм рассказывает о потерянном поколении. Основной лейтмотив - безысходность, которая наиболее ярко проявилась в двух эпизодах: в заржавленном трамвае и в финале - когда мальчик сидит у стены. По его глазам я понял, что старший брат погиб. И еще вспомните концерт. Герой хочет что-то сказать залу, надеется на взаимопонимание, а публика только дергается да вопит: "Лажа!"
- Не надо называть их потерянными. Про наших героев я бы сказал: отчаявшееся поколение. Но вместе с тем очень энергичное, взрывное.

С финалом режиссер и впрямь намучился. Мрачные задворки, каменный мешок, словно поглотивший отрешенно притулившегося на земле "взломщика". Но символ тупика, конечно, был бы лживым! Совсем не о безысходности собирался поведать режиссер своим фильмом. И тогда он поставил точку песней. Стихи Николая Рубцова, задушевно пропетые под гитару божественно юной непрофессионалкой, подвели итог картины. Пусть судьба ныне признанного, а прежде опального поэта станет счастливым маяком для всех, кто сегодня бросает вызов логике вещей... Любопытные мнения следовали одно за другим.

- А я заметил, что, размышляя о фильме, мы так или иначе отстраняем себя от тех, кого увидели на экране. "Они" и "мы" - значит, все-таки существует преграда, преодолеть которую стремится Костя...

- Вы показали на экране вторичное явление - "рок-семья". А первичное - "рок-общество". Ведь, по сути дела, персонажи фильма пропагандируют некую "контркультуру".

"Рок-общество! Но это же совсем другая картина!" - подумал режиссер. И сказал:

- Вы ошибаетесь. Нет здесь никакой контркультуры. Я даже специально подчеркнул исторический аспект проблемы: помните, как мальчик уловил сходство "Хохмача" с лицом на диапозитиве? А была-то это фотография Элвиса Пресли! Вот где корни рока.

Разговор о музыке, ансамблях и солистах продолжался еще долго. Студенты интересовались возможностью выступления АЛИСЫ на сцене своего Дворца культуры, услышали рассказ о проблемах перестройки кинематографа, о нынешних планах и заботах "Ленфильма". А в конце один паренек объявил: "Ребята! Есть предложение создать в университете киноклуб. Желающие, подходите ко мне и записывайтесь".

Что ж, ощутимый результат принесло обсуждение фильма "Взломщик". Остается только добавить, что постановщик картины Валерий Огородников приезжал в Москву в качестве гостя фестиваля молодых кинематографистов "Мосфильма". А его встречу со студентами Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова организовали энтузиасты студсовета МГУ и комитета ВЛКСМ "Мосфильма".

И. КРЮЧКОВ
"Советский Экран" №19'1987



Визит на Марс

Нас приучили к фабульному кино. Необязательно "остросюжетному", как пишут в афишах. Но непременно нужно следить за тем, кто кого любил. Или убил. Только за этим. Все время происходят, так сказать, физические действия - при полной внутренней статике чаще всего. Нас так крепко к этому приучили, что иные зрители скучают, если цепь внешних событий рвется или отсутствует совсем. Если она, эта цепь, не закручена так лихо, как самой жизни ни в жизнь не придумать.

А тут совсем незначительный сюжетец. Рокер Костя задолжал дружку синтезатор. Тот требует вернуть. А так как синтезатора давно уже нет, требует украсть. В соседнем клубе. А у Кости есть младший брат Семен, и он за Костю боится. И сам крадет этот синтезатор, чтобы брата уберечь от преступления.

Вот и все. Даже детектива порядочного не получилось.

Нас отучили слушать музыку кадра, впитывать его настроение. Отучили читать художественный язык кино. Потому что в большинстве популярных фильмов он, этот язык, отсутствовал напрочь.

Фильм драматурга В. Приемыхова и режиссера В. Огородникова "Взломщик" ("Ленфильм") - с кражей, с милицией, с рок-музыкой, с изобилием "неофициальных" ленинградских рок-групп, со всем, что составляет, казалось бы, звонкое счастье развлекательного кино, - таковым не является. Это очень серьезная картина, и она требует серьезного отношения. Она на свой лад продолжает тему документальной ленты "Легко ли быть молодым?".

Мы поймем это, если попробуем увидеть нечто существующее над фабулой.

Еще на титрах звучит хрестоматийная тема из "Лебединого озера" - репетирует детский духовой оркестр. Никогда еще не звучала она так постыло, потому что тем, кто ее играет, совсем она не нужна. Играют, потому что так надо. Так положено. А когда делаешь что-нибудь из печальной необходимости, ничего хорошего не выйдет.

Чувствуешь: это для них чужое.

Впрочем, снято без всякого нажима. Кто-то из зрителей, возможно, умилился даже: молодцы ребята, не что-нибудь там играют - Чайковского. Вообще картинка настолько привычная, что у многих никаких чувств не вызовет, кроме недоумения: зачем нам это показывают?

А показывают довольно долго. А так как "положенные" мероприятия нам и в жизни надоели, в зале могут и заскучать. Но внимательный зритель именно здесь почувствует начало темы. Хотя фабула еще и не брезжит.

Кадры сняты так, что можно принять за документальные. Равнодушие, в котором тонет Чайковский, - краска художественная. А потом пойдет тоже как бы документально снятая вереница участников какого-то доморощенного (в масштабах клуба или ЖЭКа) рок-конкурса. И вот здесь энтузиазма хоть отбавляй. Хоть ровно никакого умения, а подчас и слуха нет, зато глаза горят, и у всех обостренно ранимое артистическое достоинство.

Чувствуется: это для них свое.

Вот таким рискованным противопоставлением начинается фильм, дав множество поводов возмущаться.

- Это что же, "Я люблю буги-вуги" их больше волнует, чем великая музыка?

- Носимся мы с ними слишком, вот что. Выдумываем разные конкурсы, роки там и брейки, и вот результат. Патлатые, раскрашенные, под петухов стриженные... И таких в кино еще показывать?!

Это предполагаемые реплики в зале. Они неизбежно будут.

А камера фиксирует вконец растерянное лицо председателя жюри злополучного конкурса - бормочет свое "органично-симпатично", но решительно не знает, как к этому относиться. Между ним и "артистами" - пропасть.

Порвались какие-то естественные связи поколений. Мы это почти физически чувствуем. Мы проморгали тот момент, когда у этих непонятных молодых явился уже свой способ жить и чувствовать, реагировать и общаться, явился свой язык, только им внятный, свой ритм, свой способ себя выражать. И все словно создано специально для того, чтобы шокировать, раздражать, отталкивать, повергать в недоумение и растерянность.

Словно специально создано.

А ведь действительно - специально. Молодость интуитивно чувствовала то, о чем мы только теперь начинаем говорить в полный голос. Отгородиться - это ее способ протеста. Отгородиться непохожестью - модой, децибелами, эпатажем.

Рок стал их фольклором. Его стали создавать решительно все, кому удалось добыть электрогитару. Поэтому столько тины и бесцветных голышей несет с собою его пестрая волна. Но он заменил им идеологию - рокеры программно отказались от привычных песенно-лирических мотивов, цветочков-любовей и стали петь сатиру, фельетон, зарисовку нравов, петь остроактуальное и "разоблачительное". Поэтому так обижаются они, если поколение упрекают в пассивности. Обижаются справедливо: редкое поколение пыталось создать искусство такой социальной активности. И такой социальной растерянности.

Другой вопрос, что попытки пока не создали, за немногими исключениями, и самого искусства.

Музыка - их музыка! - для них вышла на первое по значению место среди жизненных ценностей. Тем, кого это раздражает, кто недоумевает, еще раз повторю: музыка заменила им идеологию.

Если перестает воздействовать идеология большая и главная, ее место занимает доморощенная. Кого здесь нужно больше винить?

Они хотят общаться. Общаться можно - на основе общих интересов. Интересы - тоже часть идеологии. Рядом с холодным официальным зданием они построили, как умели, свое; обжили его - в отдалении. Там, словно в реторте, уже выварился свой мир, вывелись гомункулусы, танцуют свой брейк, роботоподобие которого еще более отдаляет их от нас, словно подчеркивает это их отдаление, эту нарочито "марсианскую" природу.

И мы встали в тупик, не в силах ни принять, ни противопоставить что-то более привлекательное и убедительное.

Эта растерянность запечатлена в фильме. И брейк, и телевизионные увещевания: надо не отрицать с порога, надо понять... Святая правда: надо понять. Но вот что любопытно. Посмотрите внимательней. Как обжили они этот свой брейк, танец роботов. Тут вдруг осеняют их и незаурядный артистизм, и дар импровизации, и творческий азарт - это их, это свое. Ими придумано. Их инициатива.

И какими вдруг вымороченными покажутся увиденные их глазами духовой оркестр, столь милый старичку энтузиасту-руководителю, и безоблачно стерильные детские полечки-бабочки, и торжественные бальные танцы, в которых манекенности ничуть не меньше, но просто все к ней давно привыкли. Бальный зал, полный нафиксатуаренных манекенов, увидели мы в другом недавнем фильме о молодых - "Плюмбум". Там тоже была эта трагическая тема разрыва, отчужденности, иного мира...

Года три назад французское ТВ сделало в СССР документальную ленту, которую броско назвало "Рок вокруг Кремля". Лента зафиксировала "звезд" нашей "подпольной" в ту пору рок-волны и была, по сути, посвящена этой новой, "альтернативной идеологии" молодых. Там были сняты многие ныне известные группы: АКВАРИУМ, КИНО, ПОП-МЕХАНИКА, СЕКРЕТ, группа Намина, туда попали отрывки из выступлений и интервью Пугачевой. Тема противопоставления этой молодежной творческой волны официально принятому и "утвержденному" была темой фильма. Рокеры этого противостояния не отрицали. Но только, так сказать, в эстетической области. Они хотели делать искусство патриотичное, нужное именно в этой стране (об этом хорошо сказал Гребенщиков), и некоторые попытки телевизионщиков представить наших рокеров своего рода "диссидентами" успеха не имели. Наши ребята и перед объективами французских телекамер оказались нашими ребятами. Панк-облачение им в этом отнюдь не помешало...

Фильм "Взломщик" фиксирует и "наш" мир. Без привычного киногрима, без выбора натуры поэффектнее. Распространенный мир казенно-бесхозных интерьеров, бесцветной обыденщины, людей, каждый из которых занят исключительно своим делом, и которые не способны уже искренне объединиться на основе общего живого интереса.

Тут отчуждение пострашней. Хоть и привычней. Фильм его нам просто показал. Как в зеркале. И словно со стороны.

Постоянно бормочущий что-то разумное, доброе и вечное телевизор, самое разговорчивое создание в современном обществе. Коммуналки с их специфическими интересами. Проза жизни, неизбежно всасывающая в свое чрево даже то, что должно быть поэзией. Быт в духе пьес Петрушевской. Мы давно не видели в кино обыденности, изображенной, точнее зафиксированной, столь беспощадно.

Скажут - сгущены краски. Скажут - можно ли так обобщать?

Отвечу: пока не придумано в искусстве иного способа выстроить тему, кроме как сконцентрировать на ней наше внимание. Для этого и совершается отбор "фактов", выбор красок. "Театр - увеличивающее стекло..." - помните? Мы хотим понять, отчего возникло противостояние, отчуждение поколений, о котором говорят сегодня не только за семейным чаем, но и в газетах. А раз хотим понять - надо увидеть себя их глазами. Увидеть то, что им кажется мертвечиной. Все поколения проходят через этот этап почти брехтовского "остранения" привычного. Через "протест" по форме нелепый. Когда-то и бесцветный отец рокера Кости был молод и, судя по всему, лихо танцевал какую-нибудь "Чаттанугу", тоже тогда полуподпольную. И было это очень важно для него - танцуешь, словно независимость свою отстаиваешь, право на свои суждения и вкусы. И казалось это ему "души высоким порывом". Музыка, как тогда, так и теперь, была нечто большее, чем развлечение. Сегодня он сник, отяжелел и всегда пьян.

Драму утекших сквозь пальцы порывов зафиксировала, помнится, и пьеса "Взрослая дочь молодого человека", потом "Плюмбум". И вот теперь, уже в очень крайнем варианте, - "Взломщик". Взрослые тут жалки. Но не спешите к авторам с упреками. Взрослые тут - узнаваемы.

На все это с пониманием и даже, кажется, снисхождением смотрит малолетний Семен. Смотрит на этот мир взрослых людей, из которых каждый занят исключительно собой. И мир сверстников - мы понимаем - властно тянет его, потому что расхожей обывательской бесцветности и бездуховности противопоставил яркость красок и гримов, грохот музыки, необычность пластики и дивную, неотразимую для любого молодого сердца независимость.

- Не хочу и не умею быть таким, как все, - поют там, - этот вызов я бросаю логике вещей...

И еще:

- Я так хочу быть тут, но не могу быть здесь. Воздух! Мне нужен воздух...

И еще, самое горькое:

- Мое поколение молчит по углам, мое поколение не смеет петь, мое поколение чувствует боль, но снова ставит себя под плеть... Мое поколение смотрит вниз, мое поколение боится дня, мое поколение пестует ночь, а по утрам ест себя...

При всей неловкости поэтического выражения группа АЛИСА свой мир тоже, как видим, не идеализирует.

Они слишком давно протестуют. Мы слишком давно не слышим. Все законсервировались, забуксовали в этом неестественном положении.

Фильм показывает нам реальных рокеров из реальных, известных молодежи по миллионам кассет рок-групп. Щедро выплескивает на экран их музыку, их песни, где странная и трагичная смесь отчаянных, сумасбродных порывов ввысь с самым что ни на есть бескрылым, приземленным, неумелым, неталантливым. Показывает беснование рок-зала, загипнотизированного ритмом и светом.

Говорят, многие рокеры, уже посмотревшие фильм, считают его несправедливым. "Мы не такие". Возможно. Любой человек в какой-то мере субъективен. И те, кто делает фильм с тревогой и болью. И те, кто теперь видит в нем себя со стороны.

Но фильм не "портрет" пишет. Он пытается понять природу общественного конфликта, занимающего многие умы. Во многом он говорит о ней откровеннее и смелее, чем это было принято до сих пор в нашем кино. Ну, а всей истины не знает никто - мы к ней идем сообща. В частности, смотря такое кино.

Это фильм о том, как, потеряв жизненные ориентиры, люди тонут в шелухе быта, вязнут в трясине бездуховности, где нравственные категории смещены и даже как бы больше не существуют. Именно поэтому мир молодых его героев балансирует на грани взрыва, чреват преступлением.

Авторы, как и все советские люди, конечно, знают о строителях БАМа, о героях Афганистана, о делегатах комсомольского съезда. О тех, кто формирует время. Они сейчас о другом. О тех, кто попал на крайний полюс отчуждения. И о том, объективно существующем, что их на этот полюс привело.

Кино уже не впервые приковывает к ним наш взгляд. Только что играли свои жестокие "игры для детей школьного возраста" персонажи эстонской картины. Только что мы смотрели фильм "Легко ли быть молодым?", где парни, вернувшиеся из Афганистана, не могут найти себя в жизни - им кажется картонным то, что нам кажется привычным. О том же говорит мимолетный взгляд демобилизованного солдата в мимолетном кадре фильма "Курьер".

И вот теперь "Взломщик". Исследование конфликта продолжается. Давайте заново вместе с авторами в привычное - вглядимся.

Слушайте монологи рокера Кости, которого сыграл лидер группы АЛИСА К. Кинчев, и главное достоинство его игры - достоверность. В разноголосице фильма, его кажущихся случайными реплик и разговоров эти монологи - как минуты молчания в море, когда звучат сигналы "SOS".

А потом, в самом конце фильма, смотрите в вопрошающие глаза подростка Семена. Выдержите этот взгляд. Чтобы смотреть в глаза человеку, ждущему от вас решения, нужно мужество.

А решать - поправлять, соединять распавшуюся цепь - нам всем.

Валерий КИЧИН
"Советский Экран" №19'1987




Автор: Старый Пионэр
опубликовано 16 октября 2008, 14:27
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Читать комментарии (2) | Оставьте свой отзыв



Другие статьи на нашем сайте

РецензииКинчев и Рикошет - "Геополитика"Старый Пионэр20.11.2000
РецензииРикошет (трибьют) - "Выход Дракона"Старый Пионэр25.12.2009
АрхивДа-Да-Нет-Да, моя светлая Русь!Старый Пионэр09.01.2004
Архив"Московский Комсомолец" 20.04.1994 (концерт памяти И. Чумычкина)Старый Пионэр21.07.2006
Архив"СПИД-Инфо", апрель 1994 (К. Кинчев)Старый Пионэр24.07.2006
Архив"Я - Молодой" №40, октябрь 1997 (К. Кинчев, РОНДО, МОНГОЛ ШУУДАН)Старый Пионэр17.11.2006
АрхивКонцерт "Рок Против Террора" (разные издания)Старый Пионэр24.02.2009
Архив"СДВИГ" 1991, часть 1 (К. Кинчев, ТУПЫЕ)Старый Пионэр15.06.2010

Другие записи архива
   
  Rambler's Top100
 
Copyright © 2002-2024, "Наш Неформат"
Основатель
Дизайн © 2003 (HomeЧатник)
Разработка сайта sarov.net
0.08 / 6 / 0.008