 |
| |
|
|
| |
"Московский Комсомолец" 27.01.1989 (А. Троицкий)
Рок в контексте плюрализма
 ОТКРЫЛАСЬ дверь. В дверном проеме возник силуэт высокого импозантного мужчины с легкой небритостью а ля Джордж Майкл. В нем мы с радостью узнали нашего давнего и хорошего знакомого Артема Троицкого.
Пионер советской рок-журналистики родился в июне 1955 года на две недели позже Владимира Кузьмина. В середине 70-х совершенно случайно начал печатать статьи о западных рок-группах в журнале «Ровесник». Спустя несколько лет, когда разрешили писать и о советском роке, в число его клиентов попали «Машина времени», «Аквариум» и прочие рок-знаменитости.
С 1979 по 1984 г. энергично сотрудничал со «Звуковой дорожкой», затем попал в печально известные «черные списки» и некоторое время был в тени.
С началом перестройки возобновил активную творческую деятельность, занимаясь популяризацией отечественного рока как у себя дома, так и на далеком Западе. Переключился с написания статей на написание книг, утверждая, что занятие это более спокойное и более подходящее его внутренним запросам.
Первая книжка «История советского рока» вышла под разными названиями в Англии, Америке, Италии и в других странах. Авторскими правами владеет лондонское издательство «Омнибус Пресс». Автор очень верит, что эта книжка выйдет когда-нибудь и в СССР, так как, по его мнению, здесь она гораздо нужнее и полезнее, чем в Японии, где советский рок отродясь никто не слышал.
Сейчас Троицкий работает одновременно над четырьмя книгами, в том числе над первой советской рок-энциклопедией, которая планируется к выпуску издательством «Книга».
В нашей редакции он появился спустя несколько дней после прошлого выпуска «ЗД» (№ 201. «МК» от 13.01.89) для того, чтобы высказать ряд возражений в отношении комментария к хит-параду в котором ведущий «ЗД» высказал кое-какие критические соображения по поводу «Музыкального ринга» с участием московских и ленинградских рок-команд (эфир был 7 января по 1-й программе ЦТ).
 МЕЖДУ Артемом Троицким и корреспондентом «ЗД» Артуром Гаспаряном состоялась увлекательная беседа.
Т.: Реплика в «ЗД» по поводу «Музыкального ринга» меня удивила. Во-первых, предположения насчет реакции на ТВ не оправдались. Из разговоров с телевизионным начальством и в муз. редакции я понял, что «Ринг» восприняли хоть и не абсолютно однозначно, но никому в голову не пришло называть это «криминальным» событием. Сказано было, что все это необычно и спорно, но вы имеете право на эксперимент. Я очень рад, что за все время своего существования музыкальная редакция поставила какой-то эксперимент. И тем более приятно, что эксперимент этот случился с рок-группами.
Единственный пункт заявления в «ЗД», которому я хотел бы возразить всерьез, связан с утверждением, что «Ринг» был слишком далек от слова «музыкальный». Очень странное утверждение. Я не знаю, что в «ЗД» считается музыкой, но надеюсь, что это не «Ласковый май» и Дмитрий Маликов. Думаю, что больше подразумевается, скажем, Виктор Зинчук. Я с этим не согласен, ибо Зинчук и прочие любимые «ЗД» так называемые музыканты совершенно безлики. Хорошие исполнители, не имеющие хороших идей. Тот же Зинчук может играть все что угодно: фламенко, джаз, рок, классику, хэви-метал. Каждый раз можно только гадать о том, что послужило прототипом — Ингви Мальмстин, Филипп Кэтрин, Пако де Лусиа или еще кто-нибудь. Во всяком случае личностью тут и не пахнет.
В отличие от этого ансамбль «Звуки My» сравнить с кем-нибудь вообще невозможно. С музыкальной точки зрения в том числе. И большой ошибкой было бы считать, что «ЗМ» или «АВИА» — это только шоу, эксцентрика, юродствование и т. д. У «Звуков» крайне своеобразная и уникальная музыкальная концепция и по ритмике и по аранжировке.
Очень забавной прозвучала высказанная в комментарии «ЗД» надежда на то, что ТВ все-таки будет показывать любителям рока и другие «срезы» жанра. Но ТВ в последнее время только и делает, что постоянно транслирует эти самые «другие срезы», а рок-музыки экспериментальной, не ортодоксальной в эфире отродясь еще не было.
То, что подразумевается под роком, скорее, поп-музыка, или пэп — примодненная эстрадная песня — Кузьмин, Пресняков-младший, Кормухина и другие. Если же заводится речь о роке, то имеются в виду в основном традиционные направления — хард, хэви, рок-н-ролл, танцевальное течение новой волны. Замыслом же «Музыкального ринга» было показать какие-то пограничные направления рока, которые не столько констатируют завоевавшие массовое признание клише этой музыки, сколько идут куда-то вдаль, вовне. Это не ширпотреб, это музыка, которая вряд ли когда-либо станет популярной и массовой.
Г.: Я полностью согласен с твоей аргументацией. Но знаешь, мне показалось несколько несуразным, когда в субботний вечер многомиллионную телеаудиторию, расположившуюся после семейного ужина у экранов телевизоров в надежде увидеть разудалое и. развеселое шоу, стали потчевать довольно элитарным искусством.
Т.: Да, выбор субботнего вечера для показа подобной программы достаточно парадоксален. В этом смысле мы обогнали Запад. Такое ни на одном канале там не показали бы в самое коммерческое время. Точно также я уверен, что эта программа не понравилась многим молодым людям, ориентированным на попс. Но знаю абсолютно точно, что она понравилась многим людям зрелого возраста, людям творческих профессий: киношникам, писателям, искусствоведам. Для меня это гораздо более важно. Поскольку рок критикуют многие. Когда его критикуют чиновники или пенсионеры сталинской закваски, критика воспринимается, скорее, как комплимент. Когда же я слышу от очень милых, интеллигентных, уважаемых людей, что рок — музыка для дураков, становится обидно за любимый жанр.
Я понимаю, почему они так считают. Они знают о роке по телеэфиру, по которому в основном показывают «Землян», Криса Кельми, Владимира Кузьмина, в лучшем случае «Наутилус Помпилиус». Ходить же по рок-концертам этим людям вроде не с руки. Поэтому составить представление о роке как о чем-то интересном с художественной точки зрения, конечно, им очень сложно. Вот, собственно, мое конкретное объяснение по поводу январского «Музыкального ринга».
Г.: Спасибо. Я думаю, что наши читатели с интересом познакомятся с твоим объяснением. Но мне еще хотелось бы перейти от частного к общему. Судьба нашего рока лично мне внушает некоторую тревогу. С одной стороны, заведомо некоммерческий авангард в эпоху всеобщего хозрасчета может оказаться задавленным коммерческим маховиком. Сохраняется прискорбная монополия на грампластиночном рынке фирмы «Мелодия». Все ринулись зарабатывать большие деньги, превращая рок из искусства в дойную корову. Неподготовленность массовой аудитории, ее испорченный поделками вкус создают для халтуры самую благодатную почву. В результате музыкальные пристрастия многих людей становятся еще более ущербными. Толпы падают в обморок от «Ласкового мая»... Такое ощущение, что все разваливается, почва уходит из-под ног, рок в трясине застоя в самый разгар перестройки...
Т.: Перестройка и гласность оказали на наш рок неоднозначное воздействие. С одной стороны, рок сильно выиграл. Он был легализован, появилась возможность раскручивать его в средствах массовой информации, появилась возможность зарабатывать достаточно большие деньги. Все это очень здорово. Но все эти плюсы, ты прав, имеют обратный эффект.
Хозрасчетная концертная деятельность в том кустарном виде, в котором она существует, привела к тому, что опустели залы на рок-концертах. Ряд очень уважаемых и любимых групп, которые раньше славились своей бескомпромиссностью, стали явно халтурить, имея в виду свои концертные сверхприбыли.
Вообще если пользоваться обществоведческой терминологией, надстройка нашего рока сдвинулась вперед к светлому будущему значительно сильнее, чем базис. Можно сказать, что крыша поехала, а фундамент остался на прежнем месте. В этом, очевидно, причина многих бед и безрадостной ситуации, которую ты описал в столь мрачных тонах.
Многие административные вещи, связанные с цензурой или финансами, сдвинулись в лучшую сторону, а техническая база осталась той же. То есть рок-музыка коммерциализировалась у нас без достаточных на то оснований. Конечно, ситуация с нашим роком сейчас иная, чем до перестройки, но не менее тяжелая.
Что касается авангарда, то лично я оцениваю его перспективы очень радужно. Во-первых, могу сказать, что, если наш рок и авангард смогли пережить десятилетия полной нищеты и полнейшей незаинтересованности к себе и тем не менее выжили, я думаю, они выживут и сейчас, в условиях хозрасчета.
Тем не менее мировой опыт показывает, что новое искусство всегда нуждается в меценатах и спонсорах. И я вполне согласен с идеей определенной поддержки некоммерческого искусства. Поддержка может быть в форме дотаций или организации фестивалей и звукозаписи за государственный счет. Ведь носителям подобного искусства всегда труднее, а художественный эффект от их деятельности велик и полезен.
С другой стороны, имеется авангард и авангард. Есть авангард крайне элитарного толка, и эти группы не претендуют на массовый успех. Они играют для своего узкого круга, что их вполне удовлетворяет. Единственное, не хватает технического оснащения, но думаю, что шаг за шагом ситуация будет улучшаться. Есть же еще авангард более эффектный, более убедительный на массовом уровне — «Поп-механика», «АВИА», «Звуки My», — который вправе рассчитывать и на понимание со стороны средств массовой информации, и на должное внимание со стороны хозрасчетных концертных организаций.
Есть у авангарда еще одно преимущество. В годы всеобщего умолчания достаточно было сказать слово правды, чтобы произвести культурную сенсацию. Это и возвело в ранг героев и авторитетов многих нынешних рок-лидеров.
Теперь же «крутые» тексты по поводу спекулянтов, люберов, бюрократов — гонителей рока, а также «смелые» наскоки на Брежнева и комсомол выглядят отстало и даже как-то инфантильно. Такая гласность для недорослей. Мне кажется, что приоритет от текстовки, от пресловутого социального начала в нашем роке неминуемо должен перейти к собственно художественным качествам, то есть к музыке, шоу, серьёзной и хорошей поэзии. В этом смысле поиски рок-авангарда особенно важны.
Катализатором в таком процессе может служить и выход советского рока на международную арену, где наши группы будут оценивать в первую очередь по музыкальным и визуальным качествам, а также по уровню профессионализма в лучшем смысле этого слова. Именно поэтому из всех советских рок-групп на Западе, например, самый большой резонанс, как я смог заметить, имели «АВИА», «Звуки My», поскольку в них есть нечто такое, чего на Западе никогда не слышали. Их это интригует, им это интересно. Они рассматривают это как своего рода источник вдохновения для самих себя.
А для нас это сигнал, что в общей мрачной ситуации в нашей рок-музыке есть проблески надежды.
Г.: Артем, мне (кажется, многие наши читатели расстроятся, увидев, что в такой большой беседе мы не помянули добрым словом открытие года — «Ласковый май»...
Т.: Я, кстати, думаю, что ансамбль «Ласковый май», как бы это сказать, ну очень интересный ансамбль. Я уже давно слышал, что «Ласковых маев» несколько, и думал, что это конкурирующие «Ласковые маи». Оказалось, что речь идет о спланированной и скоординированной операции. Я думаю, что это очень умно сделано, и опять же мы тут опередили Запад, и им нужно было бы перенять у нас столь ценный опыт. Знаешь, Артур, очень жаль, если у нас в конце концов останется один-единственный «Ласковый май». Поскольку иначе можно было бы проводить всесоюзные конкурсы «Ласковых маев» или «Музыкальный ринг» — «Ласковый май 1» против «Ласкового мая 2». Я думаю, что это очень оживило бы нашу поп-сцену...
Г.: Все-таки плюрализм — хорошая штука, правда, Артем?
Т.: Правда, Артур!
Автор: Старый Пионэр
опубликовано 29 апреля 2008, 11:19
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Другие статьи на нашем сайте
Другие записи архива
|
|
| |
|
|
|  |
|