к/ф "Асса", часть 1 (разные издания)


"Старик Козлодоев" и Капитан Африка

В морозный январский день на платформе Курского вокзала в Москве толпились молодые люди сомнительной внешности. "Общипано-стриженый" подросток с серьгой в ухе держал в руках скрипку, его друзья и попутчики вносили в вагон поезда Москва - Симферополь непонятный картонный шар, медный лист с написанными на нем по-английски словами "Железный занавес", рулоны серебристой фольги, старомодные чемоданы.

Нельзя сказать, что появление этой компании обрадовало проводников и пассажиров. "Посмотри, что у тебя на голове", "бессовестный", "панк" - такие реплики сопровождали уже привычных к ним молодых людей до самого конца пути, где их встретил режиссер С. Соловьев. Прибывшие на съемки молодые люди были замечены... сотрудниками милиции, задержавшими одного из них по причине его странного вида.

Ну что ж, для режиссера это не было неожиданным. Он сознательно сделал героями ленты "Здравствуй, мальчик Бананан" представителей той части молодежи, на которую киноискусство до недавнего времени вовсе не обращало внимания, средства же информации если и обращали, то в плане сугубо негативном.

Герой фильма - молодой рок-музыкант, зовущий себя Бананан. Вам знакомо это имя? Если нет, значит, вы просто не знаете песен, которые сегодня популярны у молодых. Спросите у них, и едва ли не каждый напоет вам песню о "маленьком мальчонке, не больше спичечной коробки", вылезшем из телефонной трубки.

Она прозвучит в фильме, так же как и песни Бориса Гребенщикова - "Мочалкин Блюз", "Старик Козлодоев", рок-групп КИНО, ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ, ОТРЯД ИМЕНИ ВАЛЕРИЯ ЧКАЛОВА. Сегодня эти музыканты завоевывают все большую популярность.

Играет Бананана Сергей Бугаев, известный ленинградским любителям молодежной музыки под прозвищем Африка. Он выступает в группе КИНО, увлекается живописью, пишет стихи. С героем фильма у него много общего - тоже вырос на юге, у моря, любит песни Бориса Гребенщикова. Кстати, одна из них - "Я Вызываю Капитана Африка" - посвящена Сергею Бугаеву.

Стихи и музыка Гребенщикова не только элемент драматургии в фильме, но для многих и эталон массовой молодежной культуры, выражение ее эстетики. В такой же эстетике, кстати, будут решены и костюмы юных персонажей. Например, они носят ботинки, выкрашенные в пестрые цвета. Комната Бананана наполнена самыми разными, казалось бы, несовместимыми предметами. Это и резиновая игрушка-удав, и базарные коврики, и громадный медный лист - тот самый, что грузили в вагон на Курском вокзале (произведение московского художника М. Рошаля), и глиняная свинья-копилка в очках без стекол. Все это принадлежит к единому общему явлению, а именно к молодежной "контркультуре". Впрочем, сомнителен сам термин. Можно ли то, что у многих представителей старшего поколения вызывает категорическое неприятие, именовать "контркультурой"?

- Контркультура? - говорит Сергей Соловьев. - Если "контр", то против чего? Если против культуры, тогда это не контркультура, а просто бескультурье. Я вовсе не склонен относиться безоговорочно позитивно ко всему, что называют "рок-культурой", и к тем ее уже многочисленным проявлениям, которые прижились у нас. Вместе с тем многие молодые музыканты, художники, с которыми я познакомился, готовясь к этой постановке, вовсе не кажутся мне разрушителями или хулиганами от искусства, а скорее его хранителями, архивариусами. В сложное время, во многом циничное и жестокое, они сохранили культурные ценности прошлого, сумели сберечь в своем искусстве радость живой жизни, понятие нравственности, ощущение индивидуальности художника, неприятие конформизма, протест против псевдоценностей искусства и жизни...

Позволю себе прокомментировать слова режиссера. Юноши-архивариусы, не странно ли? Оказывается, нет. Обращение к истории искусства свойственно именно этим молодым людям. Авангардный театр двадцатых годов, сценография, живопись, художественные группировки начала века, кинематограф (Маяковского, Кокто, Буньюэля), интерес к русской истории - все это сегодня присутствует в творчестве представителей молодежной культуры, хотя в форме, конечно, весьма опосредованной и преломленной.

Острота развивающегося в фильме конфликта заложена уже в самом материале, к которому обратились его создатели - молодой кинодраматург студент ВГИКа Сергей Ливнев и его соавтор режиссер Сергей Соловьев. Острота эта определена и выбором жанра будущей ленты, развивающейся в детективном ключе.

Есть в фильме и некто Крымов, стареющий "интеллектуал", организатор крупных афер, предприимчивый авантюрист, в случае необходимости не останавливающийся и перед самым жестоким преступлением (эту роль исполняет известный режиссер Станислав Говорухин, автор многих лент детективно-приключенческого жанра).

- Крымов для нас, авторов фильма, - говорит Сергей Соловьев, - менее всего злая, тупая сила. Это человек предприимчивый, умный, деловой, волевой и сильный. Со временем (с тем самым недавним прошлым, которое принято именовать сегодня периодом застоя) он в сложных отношениях. Тогда нередко нужны были симуляция таланта, а он действительно талантлив, симуляция деятельности, а он по-настоящему деятелен. И вместе с тем это человек жестокий. Убийца. Массовая детективная литература создала определенный стереотип преступника, как нам кажется, принадлежащий прошлому. Сегодня преступник и преступление имеют и иное внутреннее наполнение, и иной внешний облик...

Почему Соловьев обратился к героям, материалу, жанровой форме, столь непривычным для него? Ответ на этот вопрос неоднозначен. Сегодня молодежь и ее проблемы привлекают всеобщее внимание. Понять молодежь, понять, что ею движет, каковы ее реальные сегодняшние ценности, проблемы, жизненные ожидания, что она любит и не любит, какой хочет и какой не хочет быть, - вот что волнует режиссера. Об этом и песня (ее исполняет рок-группа КИНО), которая прозвучит в его картине:

Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза,
В нашем смехе, и в наших слезах,
И в пульсации вен
Перемен мы ждем, перемен.


А. ДАНИЛИНА
Фото И. СТАРЦЕВА

"Советский Экран" №9'1987



Приглашение в "Круг"

Свой новый фильм "Асса" режиссер Сергей Соловьев снимал два с половиной месяца. Его премьеру он пробивал восемь месяцев.

И премьера все-таки состоялась. Необычная, непривычная для нас - без "свадебных генералов" от кинематографии и триумфальных корзин с цветами, без вежливых аплодисментов, "переходящих в буфет", и баритонно-солидных рассказов о том, "как делалась эта лента". Вместо всех этих хроникально-привычных атрибутов три с лишним недели во Дворце культуры Московского электролампового завода каждый вечер, точнее, каждые вечер и ночь идет, говоря языком его участников, классное молодежное шоу. Арт-рок-парад - так назвали его, еще только задумывая, на "Мосфильме", в творческом объединении "Круг". В нем, в этом шоу, четвертую неделю беспрестанно пульсирует призыв к переменам. Призыв истовый, искренний, как песня рок-группы КИНО, словами которой заканчивается фильм "Асса".

Сразу скажем: вряд ли в Москве в эти дни нашлось бы второе такое место, где можно было одновременно увидеть столько живых, интересных и обаятельных молодых лиц. Впрочем, самым, пожалуй, точным определением - отбросим предубеждение к стертым словам - было бы: лиц счастливых. Наконец-то они здесь, их рок-группы - КИНО и АКВАРИУМ, БРАВО и НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС, БРИГАДА С и ПОП-МЕХАНИКА, СОЮЗ КОМПОЗИТОРОВ и ЗВУКИ MУ - из вечера в вечер сменяют друг друга. Наконец-то не надо им отирать парапеты своих "тусовок", а карнавалы и фестивали наблюдать в черно-белом или цветном изображении спустя полгода после их завершения на другом конце света. Вот он, огромный Дворец культуры, на целый месяц отданный им от входа в фойе до галерки балконов, и вот они, их Борис Гребенщиков и Вячеслав Бутузов, Жанна Агузарова и Виктор Цой, рядом, здесь, можно с ними поговорить, их "потрогать". Наконец-то никто не дает им унизительных, пошлых оценок сообразно длине волос и форме причесок, не делит их на "формалов" и "неформалов". Вот они, все здесь - молодые равные граждане, к которым партийный и комсомольский работник, кинорежиссер и директор дворца, постовой милиционер и буфетчица - все относятся с полным уважением.

Впрочем, дать сцену талантам и крышу над головой поклонникам, "прокрутить кино", так сказать, "организовать досуг молодежи", запросто, по-товарищески похлопав ее по плечу, - все это уже было. Не раз и не два. Знакомо. И само по себе дело, конечно же, неплохое. Но вот что важно отметить сразу: в "Асса"-шоу организационная сторона - это всего лишь полдела, нет, пожалуй, даже значительно меньше. Главное - это принципиально новый, высокий без всяких натяжек уровень разговора, общения с теми и тех, кому пятнадцать, шестнадцать, семнадцать - возрастные границы широкие. Главное, все в этом арт-рок-параде - от изящного пригласительного билета до далеких подчас от изящной словесности споров на пресс-конференциях - все пронизано и проникнуто живой мыслью, единым замыслом.

- Почему мы назвали наше объединение на "Мосфильме" - "Круг"? - рассказывает Сергей Соловьев. - Потому что в него вошли люди, и в нем будут сниматься, снимаются фильмы, единые общностью круга определенных понятий и ценностей. Наш "Круг" - это круг традиций, культуры, эмоций. Круг единомыслия и круг общения - между собой и со зрителем. Все, что здесь сейчас происходит, - это не только попытка по-новому пригласить зрителя в кинотеатр. Хотя эту задачу у себя в "Круге" мы ставили изначально. В эпоху видео и телевидения кинотеатры умирают во всем мире, проблема больная всюду. Но затевая такую премьеру "Ассы", мы хотели не просто "зазвать в кино" молодого зрителя, мы хотели его пригласить в круг общения, в круг единомыслия.

Для меня съемки "Ассы" были увлекательнейшим путешествием по прекрасному миру целого поколения. Поколения, мне кажется, замечательного. Поколения молодежи, которая не сломалась, которая выстояла во времена лжи, лицемерия, дискредитации ценностей. Этому поколению, я убежден, мы должны быть глубочайшим образом благодарны - за его стойкость, за то, что оно сохранило для всех нас свою чистоту. И то, что вы видели здесь сегодня, - это попытка нашего поколения, поколения, вышедшего из шестидесятых, войти в один круг общения, круг единомыслия с молодежью сегодняшней...

Что ж, попытка, без всяких сомнений, удалась "с первой попытки". И Сергей Соловьев сейчас запросто мог бы сниматься в роли распорядительного и гостеприимного от природы хозяина - ничего играть ему не пришлось бы. С воспаленными от бессонных ночей глазами, но безмерно довольный, он, кажется, одновременно снует по всем трем этажам Дворца культуры. В приветствии поднимает два растопыренных знаком победы пальца, пожимает руки направо, налево, снова направо, еще налево, в такт рок-ритмам отстукивает кулаками по оперно-чинному бархату на перилах ложи, и аплодирует, и кому-то машет рукой...

Но нет-нет, а все-таки снова и снова он возвращается к одной и той же мысли, не может не говорить на тему, от которой тянется к валидолу.

До чего же охотно во время арт-рок-парада вошла молодежь восьмидесятых в один круг ценностей с молодежью семидесятых, шестидесятых годов. До чего оказалась готова к общению. До чего склонна к единомыслию. Но... Тогда в чем же дело? Почему премьера "Ассы" именно "все-таки" состоялась? Почему на ее пробивание пришлось угробить времени в три раза больше, чем на саму съемку фильма?

Переговоры между объединением "Круг" и кинотеатром "Ударник", где поначалу предполагалось устроить премьеру, были долгими и изнурительными, будто речь шла по меньшей мере о перекройке границ суверенного государства или о разорительных контрибуциях на исходе войны. Премьера переносилась, откладывалась. И Москва слухами полнилась: вот, опять запрещают... опять Госкино... Министерство культуры... Нет, бери выше... Здесь мы со всей ответственностью должны заявить, что запрещать премьеру "Ассы" ни у кого и в мыслях не было - живем мы в году все-таки одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмом. Но, к великому сожалению, не запрещают сегодня не только премьеры. Не удается пока "запретить" и иное, сейчас куда более существенное, - имитацию перемен, мимикрию под стремление к ним, камуфляж участия в переменах. Вот в чем беда.

"Наш зрительский актив против подобной премьеры" - такой была первая страшная причина, которую выдвинул директор Дирекции кинотеатров Октябрьского района Л. А. Ванян. Но при этом как-то так упустил из виду, что справиться на сей счет у рабочих семидесяти предприятий, на которых распространяет билеты кинотеатр "Ударник", узнать их мнение ему в голову не пришло. "Помещение довоенное, если они начнут топать ногами, то балкон не выдержит, рухнет" - так выглядел второй не менее страшный довод. И надо признать, тогда еще неизвестно было, что с дореволюционной лепки балконов во Дворце культуры МЭЛЗа, под тяжестью сотен зрителей не упадет ни грамма даже побелки, да и ногами топать никто не будет. И поэтому от балконов "Ударника" после бесплодных споров объединение "Круг" откажется. Но апокалиптические пророчества были отнюдь не главными аргументами Л. А. Ваняна против премьеры "Круга", уже взвалившего к тому моменту на свои плечи все организационные вопросы. Решающим стало изумительно, ювелирно отточенное и испытанное: "Выбор художественной программы способен дискредитировать поиск новых методов работы с молодежью". Вот так-то, "способна дискредитировать" программа творческого объединения, в которое, кроме его художественного руководителя Сергея Соловьева, входят Иван Дыховичный и Элем Климов, Станислав Говорухин и Александр Кайдановский, Павел Лебешев и Даниил Дандурей.

"Лень! Тотальная лень! Лишь бы спать на ходу, ничего не делать..." - не выдерживает, срывается, вспоминая свою эпопею с "Ударником", добродушный, благожелательный Соловьев. Ах, Сергей Александрович, Сергей Александрович, если бы только лень. И она, конечно, родная, со знаком качества, въевшаяся во все поры. Но главное все же, нам думается, не в ней - в другом. В классическом, воспетом еще самим Гоголем, заурядном испуге чиновника. "Как же так? В самом сердце столицы и - "они", "эти". Со своими нестрижеными волосами и выбритыми висками, в протертых до дыр, до белесости джинсах и со взвинченными до звона в ушах ритмами. А что скажут? А что подумают?.."

А ничего никто не подумал и не сказал. И премьера "Ассы" все-таки состоялась. Не в "самом сердце столицы" - в типичном, стопроцентно рабочем районе, где половина билетов мигом разошлась по заявкам на предприятиях, а за второй половиной с ночи, как за границей когда-то на наш Большой театр, выстраиваются длиннющие очереди. (Заметим, что, например, в 1986 году плановую нагрузку всего в 41,9 процента "Ударник" и то не выполнил). Состоялась, проходит с успехом премьера по той простой причине, что и Куйбышевский райком партии, и руководство Электролампового завода, и директор Дворца культуры - умны, современны и энергичны. Они - так здесь и подмывает по инерции написать "взяли ответственность" - нет, просто без говорильни взялись за дело и вместе с "Союзинформкино" помогли дело сделать. Преподали урок не разговоров о переменах, а приближения перемен, их создания.

И теперь вот уже три с лишним недели Дворец культуры, в котором когда-то гремели еще самые первые КВНы, начинается где-то у подножия эскалатора станции метро "Электрозаводская". И вам с лестницы, движущейся навстречу, обязательно крикнут: "Билетика лишнего нет?" А на всем пути от метро до Дворца культуры будут вам попадаться совсем молодые люди с безнадежными, как вздох, табличками, пришпиленными на груди: "Билетик бы!" Дальше будут кордоны милиции. О ней скажем особо похвальное слово. И милиция, и дружинники чрезвычайно корректны, совсем как в кино семи-восьмилетней давности...

А дальше будет само "Асса"-шоу, сам арт-рок-парад. Будут в киосках майки, значки, пластинки, наклейки, календари - все с фирменной надписью "Асса". Будет по всем коридорам, холлам и закоулкам дворца бесконечная, кажется, выставка искусства соц-арта. Того, о котором Сергей Соловьев говорит, что оно помогло в свое время выстоять молодежи, помогло ей остаться честной, из дней, когда можно было "искать чью-то руку", а натыкаться на чей-то "локоть", войти в день сегодняшний, не сломавшись. Картины, еще картины, абстрактные конструкции, шелкографии, стилизации... Из зала - в зал, из эпохи - в эпоху, от автора - к автору, от поколения - к поколению...

С соц-арт-выставки, с коридоров и холлов дворца начинается Круг - традиций, культуры, эмоций. Круг общения и единомыслия. Потом будут ритмы и децибелы, мелодии и слова. Будут песни протеста. Протеста против лицемерия, лжи, круговой поруки, которая "мажет, как копоть", против тех, кто "скован одной цепью, связан одной целью", кто "мерилом работы считает усталость". И, наконец, будет сам фильм "Асса". О нем - разговор отдельный, не по свежим следам...

"Перемен требуют наши сердца! Перемен требуют наши глаза!" - разносится в конце фильма рок-песня над бесконечной ночной эстрадой, которую запрудили тысячи молодых людей. Перемен в традициях и культуре, в общении и мышлении. И перемены эти три с лишним недели пульсируют во Дворце культуры, где проходит премьера. Первая премьера, в круг которой пригласил нас "Круг".

О. ВОЛКОВ, Г. ИВАНОВ-СМОЛЕНСКИЙ
Фото В. ДРАЧЕВА и В. ОРЛОВА

"Комсомольская Правда" 17.04.1988



"Асса"

Догадываюсь, что вы себе мысленно представили, прочитав название: стройный красавец-кавказец, кинжал в зубах, огненная лезгинка...

Отбросьте это видение - оно здесь ни при чем. Лучше давайте перенесемся во времена всемирного потопа - это хоть и далековато, но ближе к ответу.

Итак, Ной покидает ковчег и ступает на твердую почву. Каким было первое слово, произнесенное праведником?

В неведении молчат даже древние легенды. Но есть новейшая версия. Она родилась в недрах современной молодежной среды. Она не историческая, не фантастическая, а скорее - "хипповая". "Асса" - вот что сказал Ной, сойдя на берег. На молодежном сленге это означает "безумие", "суматоха", "сумбур". Стало быть, покладистый Ной, спасенный всевышним, был первым критиком миропорядка?

Мало какой фильм в последние годы предварялся столь интригующей рекламой, столь противоречивыми суждениями и слухами, столь многообещающими откликами первых счастливцев, что видели картину. Ажиотаж подогрет был и предполагавшейся, подготовленной, но волею осторожных чиновников сорванной экспериментальной премьерой картины в московском "Ударнике" в декабре: ожидали на нее музыкантов из самых популярных рок-ансамблей, молодых художников со своими поисковыми работами...

Фильм выходит на экраны. Он действительно очень незауряден, необычен, смел и талантлив.

Жанр? Сейчас попробую сформулировать: детективно-приключенческая, социально-психологическая, музыкально-поэтическая мелодрама с элементами документальной публицистики, мистики и юмористики.

Не уверен, что все перечислил. Дыхания не хватило. От обилия жанровых примет.

Еще труднее в коротком тексте ответить на вопрос, о чем эта картина, о ком она.

Здесь "мафиози" отечественного "покроя" по фамилии Крымов, хозяин жизни образца 70-х годов вершит свои мрачные дела, на досуге предаваясь любви, развлечениям и чтению "Грани веков" Эйдельмана, откуда черпает, видимо, опыт кровавых исторических авантюр. Здесь ретивые охранители закона сажают в кутузку юного солиста рок-группы по прозвищу Бананан за то лишь, что в ухе у него серьга. Здесь на фоне сказочных пейзажей зимней Ялты постепенно прозревает любовница "мафиози", луноликая красавица Алика, ощутившая фальшь, пустоту и бездуховность своего могущественного покровителя в сравнении с естественностью, духовной раскрепощенностью Бананана. Здесь много событий и страшных, почти ирреальных, и трогательных, и смешных. И все же не столько сюжетные перипетии, ответвления и интриги примагничивают к экрану.

Эта зрелищная, эпатирующая строгие вкусы картина, по форме напоминающая киноколлаж или видеоклип, пытается ответить на вопрос о месте молодежной массовой рок-культуры в борьбе за перестройку. Да-да, как ни странно, непривычно это звучит, но и те мальчики, что в середине 60-х организовывали бит-квартеты, и последовавшие за ними наиболее талантливые рок-группы 70-х и начала 80-х всем комплексом выразительных средств, в том числе и неслыханными децибелами расшатывали циркулярную нормативность дозволенных культурных мероприятий. Они оттягивали на себя миллионные массы молодежи, ощутившей неприкаянность, отчужденность в мире строго дозированной правды, духоподъемно-фальшивой песенной романтики и политической трескотни. Та молодежная контркультура, которую мы увидим и услышим в фильме, была по природе своей оппозиционна застою.

"Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза..."

- эти строки из песни рок-группы КИНО - пожалуй, манифест героев картины Соловьева, ключ к пониманию сути конфликта между явленным на экране временем фанфар, славословий и необузданной коррупции - и юными пасынками, париями этого времени, пытавшимися с помощью рока, одежды или жаргона выломиться, вырваться из душного и скучного мира "правильных", рассудительных взрослых.

Каждому этот удивительный фильм Сергея Соловьева может принести свои открытия. Я и прежде слышал песни и рок-композиции Бориса Гребенщикова. В художественном контексте "Ассы" они раскрылись для меня полнее, я лучше ощутил красоту их загадочности и дисгармоничности. Думаю, прав режиссер картины, утверждавший в одном из интервью что АКВАРИУМ под руководством Гребенщикова "не просто явление подлинной культуры, но явление до конца советское, вызванное к жизни именно нашей, а никакой другой действительностью...".

Впрочем, мы отвлеклись от сюжета "Ассы", а тем временем охваченный ревностью "мафиози" приближается к скромному жилищу мальчика Бананана, чтобы напомнить, кто хозяин Алики, этого заснеженного города и этой жизни...

Григорий СИМАНОВИЧ
"Спутник Кинозрителя" №4/1988



Последний маскарад

Сергей Соловьев и "Асса"

Слово это в фильме никак не расшифровывается, что такое "асса", мы так и не узнаем.

Но заголовок озадачивает. Как, впрочем, и сам фильм. Фильм-загадка. Фильм, постоянно надевающий разные маски - то мелодрамы, то детектива, то социальной сатиры, а то даже рок-мюзикла... И все это в яркой, броской оболочке, взрывающей привычные стереотипы восприятия...

"Что за картина? Зачем весь этот чудовищный кавардак? О чем кино-то?" - недоумевают многие: растерянность... агрессивное недоумение...

Вот об этом и фильм. О растерянности. О злобе к тому, что ново и непривычно. Об обществе так называемого времени застоя.

Да, мы сразу узнаем это время. И по портретам руководителя, одиноко висящим на пустынных набережных, и по пустословию радиоприемников и телевизоров. "Застой"... При этом слове веет чем-то унылым, однообразным, бесцветным.

С. Соловьев опровергает шаблонное восприятие столь недавнего периода нашей истории и приглашает (да какое там приглашает - заставляет!) взглянуть на него другими глазами. Не зря смешение жанров - оно подчеркивает разнообразие жизни, пестроту ее красок. Но за этой пестротой кроется и нечто большее.

Перед нами предстает общественная система - нервная, с треском несущаяся куда-то (навряд ли вперед!), а может, и вертящаяся на одном месте. Но все в суетном движении. И на всем - маска.

А маска - верный признак карнавала. Карнавальное действо, если вглядеться в его корни, прежде всего - великий бедлам, праздник раскрепощения. В это время было все возможно, не действовали никакие моральные нормы. Зло в маске добра, добро в маске зла - карнавал!

В фильме стихия перевертышей, стихия "изнанки" на первом месте. Акцент - на трех социальных группах: музыканты-рокеры, уголовники и лилипуты. Выбор непривычен, но не случаен. Остановимся на первых двух.

Первые открыто выражают свой протест. Для одних их "несогласие" - привнесение глотка правды и нравственности, для других - подрыв основ общества. Эти другие стоят на страже устойчивой морали, и поэтому рокеры им не нужны, более того, опасны.

Вторые - наоборот, олицетворение безнравственности. Но именно они крепко стоят на земле. Ведь "верхи" не очень-то склонны объявлять им войну. Нет, конечно, общество "борется" с ними, не без того. Но подлинная ли это борьба? Есть ли в ней победители и побежденные?

Куда выгоднее бороться с противостоящими перевернутому наизнанку миру - они беззащитнее. Серьга в ухе одного из героев фильма, музыканта Бананана, - повод для обвинения в нарушении общественных норм поведения. У милиции аргументы просты - "так не положено", и все, поэтому необходимо "поучить" распоясавшуюся молодежь, чтобы "с жиру не бесилась". И тут люди, стоящие на охране закона, пользуются далеко не законными методами - парня забирают в КПЗ, куда и подсаживают мгновенно нанятого ханыгу. "Обработаешь" вот того заключенного - получишь назавтра свободу", - намекают ему, и тот с удовольствием соглашается. Наутро Бананан выходит из милиции избитым... Ведь у всякой швали нет никаких нравственных обязательств, вот и используют их в борьбе против тех, кто "выпендривается", кто протестует. Но та же милиция мгновенно усмиряет свой пыл, увидя рядом с Банананом, не расстающимся с серьгой, некоего влиятельного защитника, на самом деле преступника. Может, случайность? Нет, закономерность. Закономерность мира масок.

Беззаконие в маске закона отравляет воздух нашей жизни. Как на полотнах Босха, фантомы набирают силу.

Вот, например, какая-то ущербная личность, видя свое внешнее сходство с космонавтом Титовым и втайне завидуя ему, добывает военную форму и шляется по ресторанам, бравируя "военной выправкой". Когда же мнимый лейтенант сунет нос куда не надо, то будет здорово побит и выкупан в фонтане... И в милицию попадут не некие "хозяева жизни", которые его били, а именно он. А потом наконец раскается, начнет лить жалкие слезы по поводу своей ущербности. Чем не перевертыш?

И лишь где-то в стороне живут люди, маленькие перед всем этим миром, целиком зависящие от него, вынужденные приспособляться к его меркам. Это лилипуты. Печально, но в них мы узнаем себя.

По закону диалектики две противоположности всегда в борьбе. Но в данном случае абсолютизировать опасно: как правило, неформалы и преступники ни в какие отношения не вступали. Но у С. Соловьева преступный мир - прежде всего порождение процессов в обществе, их сконцентрированное отражение, и поэтому режиссер состыковывает два мира. Представитель рокеров - Бананан, уголовников - Крымов. Характеры выламываются из привычных представлений о чертах, характерных для этих слоев населения, - это не зря, здесь и проступает грань между авторским взглядом на время (примета бессюжетного кино) и "чистым" сюжетом, обращающим на себя внимание публики.

Столкновение Бананана и Крымова - в сущности, любовное соперничество из-за Али, девушки, в которую оба влюблены. Его исход неожиданно оказывается трагичным.

При помощи сообщников Крымов расправится с молодым рокером, а потом и сам погибнет от пули Али, мстящей за убийство Бананана. Сначала кажется, что убийство в финале - игра С. Соловьева с публикой. Вам нравятся, мол, индийские ленты, где любовные треугольники, драки и роковые убийства, - получите! И вроде бы работа на массового зрителя, и в то же время есть тут какой-то "финт ушами". Получить-то публика получила, что якобы хотела, - любовь, кровь, музыку! - все! Но - нет здесь привычных клише, за которые легко можно уцепиться и наслаждаться красивой "киношкой".

Так, может, смерть Крымова и Бананана логически закономерна?

Бананан - человек, пытающийся отъединиться от общества. Его несогласие - в иронии над всем, что происходит вокруг. Но это не протест: для протеста нет ощущения внутренней силы. В итоге происходит замыкание в маске собственной иронии, скептицизма.

Так и живет Бананан в своем ритме, не представляя и не задумываясь, что будет завтра. "Стеб" - его маска. Так и смерть воспринял он - как странную случайность, дурацкую игру...

Теперь Крымов. В конце фильма по экрану пройдет следующий текст: "Крымов (инициалы). Родился тогда-то... учился в институте...". Особенно обращаешь внимание на строчку: "Печатался в "Юности". Справка как о реальном лице.

"Интеллигентный" уголовник, "менеджер" преступного мира... Может, в этих несоответствиях и закономерность конца? Человек, обладающий незаурядными способностями и направивший их таким вот образом?.. Как это понять?

Гадать можно по-всякому. Именно гадать, потому что не прочерчивается глубинная суть характера за выдержанной игрой С. Говорухина. Вина в актере? Или в постановщике картины? Трудно сказать, что-то не сработало... Особенно в финальной сцене объяснения и последовавшей за ним мести. Решающий эпизод, а сыгран неубедительно! Ну с чего это вдруг, спрашивается, опытный преступник начинает раскалываться любимой женщине в содеянном убийстве, раскрывая все карты, показывая, кто он есть на самом деле. Что? Всплеск чувств? Но до такого состояния недотягивает исполнитель, его игра по-прежнему однообразно-холодновата. Тогда, может, тайный расчет? Вряд ли.

Месть героини тоже непродумана. Вот после трудного разговора Аля без колебаний быстро достает пистолет и - стреляет в спину Крымова... Слишком быстро как-то все. Но лихо. Действует.

Здесь уж, по-моему, не игра с публикой, а работа под ее вкус.

А завершает ленту песня Цоя "Мы Ждем Перемен" в исполнении автора. Открытая эстрада, взволнованный голос, и внизу - тысячи слушателей с зажженными факелами... Вулкан вот-вот взорвется...

Эзоповым языком, при помощи гротеска и абсурда рок-культура заставляла нас оглянуться на самих себя.

Гротеск витал в воздухе. В нем было сконцентрировано состояние общества, в котором все потихоньку переворачивалось вверх ногами...

С. Соловьев это уловил.

Нам сейчас необходимо углубленно проанализировать то, что с нами было. Стереотип восприятия тоже порождает застойные явления, он стоит рядом с духовной несвободой (к примеру, тридцатые годы рисовали раньше временем всеобщего подъема и полосатых маек). Нужен свежий, яркий, вдумчивый взгляд.

Попытку активного размышления над этим временем уже сделали несколько режиссеров - Н. Михалков в "Родне", Р. Оджагов в "Другой жизни"...

"Асса" займет в этом ряду достойное место.

Кто следующий?

Александр ШПАГИН, студент ВГИКа


Мимо "Ассы"

Несколько дней назад в ДК МЭЛЗ закончилась серия премьер-концертов фильма Сергея Соловьева "Асса". Огромное количество людей побывало там. Еще большее количество не попало в ДК МЭЛЗ.

"Как и многих, меня привлекла реклама демонстрации фильма "Асса" и концертной программы. Но неужели нездоровый ажиотаж вокруг фильма и концертов кому-то нужен? Неужели у нас в Москве нет зала с большим количеством мест?..
Юрий Боев"

"Рок-группы БРАВО, АКВАРИУМ, КИНО - ведь это не главное, что есть хорошего в этом фильме! Но получилось так, что с утра до вечера нельзя было дозвониться в этот ДК, и у меня пропала вся охота смотреть фильм, который был использован не в тех интересах...
Телина Катя, 20 лет"

"За неделю до премьеры я поехал в ДК МЭЛЗ с заявкой от нашего предприятия - 1-го ГПЗ, но ни на один просмотр мы так и не попали. Конечно, фильм мы еще увидим, но моральный ущерб и потерянная в который раз вера?!
Александр Михеев и еще двадцать подписей"


Публикуя эти письма непопавших на премьеру "Ассы", мы приглашаем к разговору тех, кто побывал в ДК МЭЛЗ: поделитесь своими впечатлениями. Самые интересные письма будут опубликованы, полярные мнения прокомментируют специалисты - социологи, кинематографисты... Ждем писем.

"Московский Комсомолец" 21.04.1988


Следующая часть >>

Автор: Старый Пионэр
опубликовано 14 ноября 2008, 16:08
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Читать комментарии (2) | Оставьте свой отзыв

Другие записи архива
   
  Rambler's Top100
 
Copyright © 2002-2024, "Наш Неформат"
Основатель
Дизайн © 2003 (HomeЧатник)
Разработка сайта sarov.net
0.08 / 5 / 0.006