(c) Лявон Вольский, 2014
(p) Пяршак, 2014
11 tks/T.t. 26:41
В 2010 году Лявон Вольский, основатель таких легендарных коллективов как МРОЯ, N.R.M., ZET, KRAMBAMBULYA и экс-участник группы NOVAJE NIEBA, преподал своим поклонникам чудесный урок литературы, выпустив альбом "Белая Яблыня Грому" на стихи белорусских поэтов. Но наряду с национальной словесностью звезду белорусского рока интересовали (и продолжают интересовать) общественные процессы, происходящие как на его родине, так и за рубежом. Параллельно писались принципиально другие песни, накапливался материал, который воплотился в альбоме "Hramadaznaŭstva" ("Обществоведение"). Тему его урока-лекции-исследования можно обозначить как "Общество в условиях тоталитарного государства". По собственному признанию Лявона, альбом созревал постепенно и отражает изменения в его мировоззрении. В частности, сильное влияние на Вольского оказал Евромайдан.
Обществоведческое исследование получилось чрезмерно эмоциональным, я бы даже сказал, на повышенных тонах, диапазон которых простирается от боли и отчаяния до возмущения и гнева, порой грозящего обернуться открытой агрессией. Состояние, в котором Лявон писал (и записывал) песни, можно охарактеризовать известным толстовским восклицанием "Не могу молчать!". Автор оценочно уравнивает тоталитарную, советскую по форме и содержанию государственную власть и добропорядочных, законопослушных граждан Республики Беларусь. Власть в стране такая потому, что белорусы в большинстве своем - кто из страха, кто по убеждению, - не только привыкают к сложившейся системе общественных отношений, но и беспрекословно с ней соглашаются. Иначе говоря, альбом наглядно иллюстрирует высказывание, приписываемое то Лейбницу, то Энгельсу, то Бисмарку: народ имеет то правительство, которое заслуживает.
На обложке видно, как Лявон Вольский идентифицирует себя с бело-красно-белым стягом. На его фоне исполняется и концертная программа "Hramadaznaŭstva". На территории Беларуси этот национальный символ по-прежнему остается в числе запрещенных.
Материал альбома записывался в Вильнюсе в студии "Ymir Audio". Он был спродюсирован норвежским музыкантом и звукорежиссером Снорре Бергерудом, который также сыграл партии гитары и бас-гитары; из ударных и перкуссии извлекал звуки его коллега и соотечественник Синдре Скейе. Лявон Вольский, как нетрудно догадаться, не только пел, - ему принадлежит авторство музыки и текстов.
Музыкальная стилистика не поддается однозначному определению: где-то преобладает грандж, где-то панк, где-то хард... Впрочем, не только. Звучание напоминает N.R.M. конца 90-х - начала 2000-х, только еще более жесткое и плотное. Тексты злободневны, публицистичны и предельно прямолинейны.
Альбом открывается композицией "Milicyjanty I Prastytutki" ("Милиционеры И Проститутки"). Контекстуальное соседство сотрудников правоохранительных органов и представительниц древнейшей профессии делает их явлениями одного порядка. И еще неизвестно, кто хуже. Можно предположить, что песня "A Chto Tam Idzie?" ("А Кто Там Идет?") написана на стихи Янки Купалы. На самом деле это не так - у классика белорусской поэзии позаимствовано лишь название. Хлесткий текст Лявона Вольского в сочетании с мощной хардкоровой музыкальной основой бьет точь-в-точь в лоб, больно-пребольно. Здесь четко обозначается система координат, в которой мыслит себя автор. "Mefista" ("Мефисто") и "Lamaj Scenar" ("Ломай Сценарий") - призывы к анархическому ниспровержению всего и вся, как пелось в одном революционном гимне, "весь мир насилья мы разрушим до основанья...". К слову, эта песня Вольского известна по саундтреку к фильму польского режиссера Кшиштофа Лукашевича "Жыве Беларусь!". Правда, там она звучала в иной аранжировке. "Šeraja Kroŭ" ("Серая Кровь") - развернутая метафора всеобщего безразличия и тотальной апатии. В песне-памфлете "Bulbašy" ("Бульбаши") белорусы изображаются как безвольные и бесхарактерные, напрочь лишенные способности к сопротивлению. В композиции "Čužy" ("Чужой") автор с болью отмечает, что белорус на своей земле чувствует себя чужим (здесь и далее цитирую в собственном переводе на русский): "Откуда ни убегай и куда ни беги - и здесь ты чужой, и там чужой". Как нельзя кстати пришлась фраза "Ці той не прыймае, ці не адпускае" ("Либо тот не принимает, либо не отпускает"), представляющая собой чуть искаженную цитату из песни Высоцкого "Москва - Одесса": "Отсюда не пускают, а туда не принимают". В песне "Krainy Niama" ("Страны Нет") Лявон Вольский призывает белорусов: "Верни жизнь своей стране. Она погибает в холодном сне. Верни жизнь своей земле. Ее замели седые снега". Аббревиатура "MIRBE", давшая название сатирической песне, расшифровывается как "Мелодии и ритмы белорусской эстрады". Не секрет, что белгосэстрада стала неотъемлемой частью политической системы. Ведущие белорусские поп-певцы вынуждены отрабатывать полученные звания, угождая власть предержащим. При этом их вклад в белорусскую национальную культуру весьма сомнителен.
Не могу не выделить две самые, на мой взгляд, лучшие вещи альбома.
"Nichto Nie Chacieŭ Pamirać" ("Никто Не Хотел Умирать") - серьезный крен в сторону блюзовой формы. Лявон Вольский выражает надежду на то, что белорусский народ придет к переменам, хотя признает, что путь к ним будет долог и тернист. Название не имеет ничего общего с одноименной песней Егора Летова - просто случайное совпадение.
"Majo Kachańnie" ("Моя Любовь") - еще одна ярчайшая страница философской лирики Лявона Вольского. На первый взгляд может показаться, что песня музыкально, поэтически и настроенчески контрастирует с остальным материалом альбома, тогда как на самом деле она цементирует его концепцию: выход из сложившегося положения автор видит в любви. Причем, слово "любовь" в данном случае предполагает все возможные смыслы и коннотации.
Сам Лявон Вольский называет свой альбом терапевтическим. По его мнению, "Hramadaznaŭstva" должно оказать воздействие на сознание белорусов. И вот здесь чувство оптимизма меня решительно покидает. Мне глубоко импонирует гражданская позиция автора, я готов подписаться под каждым сказанным им словом, но категорически не уверен, что альбом Лявона Вольского найдет отклик у подавляющего большинства: время не то. Допускаю, что "Hramadaznaŭstva" взбудоражит нацыянально сьвядомых (национально сознательных) - белорусскоговорящую молодежь. Но их не так много... Остальными же последняя работа Лявона Вольского будет восприниматься всего лишь как документ эпохи.
В 2010 году