Миф об оболванивании


"Если бы все эти титанические усилия по внедрению музыкальной культуры в наше сознание имели КПД ну хотя бы как у тепловой машины Дени Папена, я жил бы сейчас в окружении знатоков и почитателей музыкальной классики и сам, безусловно, был бы таким знатоком и почитателем".
А. и Б. Стругацкие, "Хромая судьба"


Пожалуй, нет в музыкальной и околомузыкальной среде мифа более стойкого, чем миф о том, что СМИ, отдавая предпочтение почти исключительно низкопробной поп-музыке (попсе), оболванивают людей, воспитывая в них дурновкусие. Сама публика при этом представляется неким подобием скопища пластилиновых болванчиков, никакого собственного вкуса не имеющих, из которых кто угодно может вылепить всё, что заблагорассудится. И действительно, сопоставив засилье попсы в теле- и радиоэфире со спросом на подобную музыку у населения, можно сделать вывод: народ оболванен. А можно и не делать.

Оставим в стороне то, что предположение, будто коммерческие по сути структуры даже в таких мелочах, как формирование развлекательных программ, направляются цепкой и неотвратимой рукой государства (олигархов, международного масонства, Союза Девяти, проснувшегося Ктулху), отчётливо попахивает паранойей. Давайте посмотрим, как дела с "оболваниванием" обстояли в прошлом. Тем более что большинство из нас ещё успело застать совершенно иное музыкальное наполнение теле- и радиопрограмм.

Итак, чем же оболванивали поколение нынешних сорока-пятидесятилетних?

Прежде всего, как абсолютно справедливо заметили братья Стругацкие, классикой. Оперы, балеты, симфонии, струнные квартеты, концерты для фортепиано с оркестром или без... Достаточно было, придя из школы, включить телевизор, как монументальные дивы или "вдохновенные пильщики" (по тем же Стругацким) обрушивали на нас водопады классики - от Моцарта до Рахманинова и от Бизе до Шостаковича. Даже в те мутные моменты, когда престарелые властители совещались, выбирая преемника очередному почившему правителю, народ предпочитали отвлекать не попсой (даже самой что ни на есть патриотической) и уж, конечно, не рок-музыкой, а пресловутым "Лебединым озером".

Та же самая картина царила и на радио. Часок поп-песен "В рабочий полдень" - и можете продолжать наслаждаться сюитами и сонатами.

Впрочем, классика царила в эфире отнюдь не безраздельно. Второй, разве что чуть менее мощной составляющей общедоступной и навязываемой музыки был псевдофольклор - бесконечные "народные" ансамбли песни и пляски с "Валенками" и "Калинкой-Малинкой", развесившей свои ветви не хуже клюквы. В регионах, естественно, этот поток корректировался по национальному признаку - так, в Казахстане мы получали домбру в товарных количествах.

Но это будни. Чем же радовали нас советские масс-медиа по праздникам?

Практически любой праздничный концерт строился по раз и навсегда выверенной схеме. Для начала - всё та же классика: фрагмент из балета, струнный квартет, пышное сопрано или широкогрудый тенор с арией из оперы... Далее на сцену выплывало новое, не меньших объёмов сопрано, но уже с романсами, после чего можно было приступать к сценке из пыльной оперетты. За опереттой с молодецким гиканьем выскакивали парни в косоворотках и бабёнки в сарафанах. Переход к современности знаменовало появление Людмилы Зыкиной или Ольги Воронец, дающих возможность народу насладиться не только зрелищем их обширных форм, но и песнями советских композиторов о полях и реках (вариант лайт - более худощавые Людмила Сенчина или Валентина Толкунова с лирическими откровениями о радостях и печалях советской женщины). Затем на сцене возникал певец-патриот (чаще всего - Иосиф Кобзон, Лев Лещенко или Юрий Гуляев) и некоторое время мучил публику высокопарностями, прославляющими советский строй. За ним, тоскливо сжимая гитары, выкатывался типовой ВИА и принимался усердно изображать молодой задор и радость созидательного труда. И уже в самом-самом конце народ за все перенесённые страдания награждали умеренной порцией Пугачёвой или Леонтьева. Или уж - по большим праздникам - ломтиком десерта от дружественных соцстран: варьете "Фридрихштадтпаласта", Карелом Готтом и какой-нибудь Радмилой Караклаич.

Как вы думаете, кем мы, усердно оболваниваемые подобным образом, должны были вырасти? И почему в итоге вместо того, чтобы покупать за полтора рубля штука грудами лежащие во всех музыкальных магазинах пластинки со скрипичными концертами и как бы народными песнями, мы ездили по выходным на "толкучку", постоянно разгоняемую милицией, и выкладывали за диск пятьдесят (повышенная стипендия советских времён!), а то и сто рублей? Отчего абонементы в оперный театр школьникам и студентам впихивали насильно, а на квартирники - по сорок человек в тесной прокуренной комнатке - мы бегали сами и с радостью? Почему у нас, плюющих на политику с высокой башни, любимые приёмники "VEF" были настроены не на чисто звучащий "Маяк", а на с трудом продирающиеся сквозь глушилки "Голос Америки" и "Русскую службу Би-Би-Си"?

"Понятное дело - запретный плод сладок", - хмыкнет кто-нибудь в ответ. Но, во-первых, сладок он обычно до первого укуса, а во-вторых, что же тогда мешает нынешней молодёжи со всей страстью упиваться сладостью если не запретного, то и не слишком поощряемого плода, отбросив в сторону всяческих биланов и "Фабрику Звёзд", как мы отбрасывали кобзонов и толкуновых? Давайте сразу решим: либо массовое насаждение какого-либо музыкального вкуса работает, либо напротив, вызывает реакцию отторжения. Ведь, если вдуматься, вышеописанное советское оболванивание отличается от оболванивания нынешнего разве что репертуаром, а вот навязчивость и вездесущесть остались ровнёхонько теми же. Так какой же резон считать, что только наше поколение было таким вот ударопрочным и водонепроницаемым, а нынешняя молодёжь быстренько и покорно оболванится? На мой взгляд, решительно никакого.

Могут сказать, что классикой "промыть мозги" куда сложнее, нежели "Фабрикой Звёзд", ведь, чтобы воспринимать ту же оперу, нужно быть достаточно утончённым и интеллигентным человеком. Но не будем забывать, что любая классика была некогда популярной музыкой. Разве в самой идее оперы - спектакля, где актёры поют вместо того, чтобы разговаривать - есть что-то элитарное? Даже нынешняя - "развращённая и бездуховная" - публика продолжает ломиться на мюзиклы, а уж с каким восторгом мы слушали не только "Jesus Christ Superstar", но и "Звезду и Смерть Хоакина Мурьеты" или "Юнону и Авось", и говорить не приходится. Точно так же во времена Моцарта на "Волшебную флейту" или "Женитьбу Фигаро" шли отнюдь не одни только знатоки и тонкие ценители - и горячо обсуждали каждый спектакль, и насвистывали мелодии. А во времена Пушкина на балете театр набивался полнехонек - от дорогих лож до дешевейшей галёрки. И безумных поклонниц у Карузо было, уж поверьте, побольше, чем у Билана. Неужели следует считать публику XVIII-XIX веков, когда и читать-то умел далеко не всякий, интеллигентнее слушателей века двадцатого, каждый из которых имел, как минимум, среднее образование и куда более широкий канал доступа к культуре? Вряд ли.

Мне кажется, всё дело в том, что пресловутая утончённость нужна только для того, чтобы воспринимать музыку, не соответствующую массовым вкусам. А вкусы эти, кстати говоря, меняются с течением времени: от оперы к оперетте, от оперетты - к вальсам и танго, от них - к джазу, от джаза - к року, от рока - к диско и далее вплоть до современной попсы. И вот уже лучшие образцы того, что ещё недавно считалось низкопробным, становятся классикой и... стремительно теряют популярность, как это практически на наших глазах произошло с джазом, буквально за пару десятилетий перескочившим из заманчивых "запретных плодов" в разряд скучноватого академического искусства.

Да, но что же формирует пресловутый массовый вкус? Отчего одни, некогда популярные жанры сдаются в архив, а другие набирают поклонников со скоростью лесного пожара? Не знаю. Человек, узнавший ответ на эти вопросы, сумел бы разбогатеть не хуже Билла Гейтса, причём гораздо стремительнее. Одно для меня ясно: навязать публике вкус к определённой музыке невозможно - недаром все старания советской культурной пропаганды отскакивали от людей горохом. Тем, чем нас стремились развлекать, мы развлекаться решительно не хотели. Как нуднейший телеэфир отнюдь не подвигал людей увлечённо смотреть "Сельский час" и "Девятую студию", а попросту заставлял выключать телевизоры и брать в руки книги (недаром мы считались самой читающей страной в мире!), так и переполненные "пильщиками" и народными хорами концертные программы подталкивали нас только к тому, чтоб отправиться с магнитофоном подмышкой по друзьям - за "своей" музыкой. Или начать эту самую "свою" музыку играть...

А кстати, давайте вспомним ещё и вторую половину 80-х - начало 90-х, когда рок ненадолго "вошёл в моду" у масс-медиа. На экранах замелькали музыканты, которым прежде это и присниться не могло, по радио вовсю зазвучали "Перемен!", "Шар Цвета Хаки" и "Город Золотой" (а то и "Smoke On The Water"), едва-едва почуявшие волю предприниматели поднатужились и выплюнули в народ сотни тысяч плакатов, маек и значков, а концертные организации с изумлением обнаружили, что поклонниками рок-музыки вполне можно набить стадион. Бывшие ВИА с облегчением отрастили волосы, надели шипастые напульсники и дружно принялись "ковать металл". Даже попса была вынуждена перестроиться: Алла Пугачёва истошно закричала "Алло!" и "Брось Сигарету!", София Ротару выкатилась на сцену в кожаной юбчонке под хардовый "Караван Любви", и даже в такую тошнотворно-попсовую песенку как "Ксюша-Ксюша, юбочка из плюша" аранжировщики впихнули вполне профессиональный гитарный соляк.

И что же народ? "Оболванился" на сей раз роком? Ага, щаз! Рискну предположить, что нас, фанатов рок-музыки, сколько было, столько, в общем-то, и осталось. Давайте не забывать, что несколькитысячный стадион на миллионный город - это не так уж и много, особенно учитывая новизну подобных мероприятий. И куда чаще и интенсивнее собирал стадионы ЛАСКОВЫЙ МАЙ со своими ублюдочными сиротскими песнями, которые многие до сих пор вспоминают с блаженной ностальгией.

Посмотрим правде в глаза: не государство, лелеющее зловещие планы по ликвидации мозга у населения, выселило рок со стадионов назад в благоустроенные и получившие статус клубов подвалы (ему, государству, было в 90-х попросту не до того), а сама публика проголосовала рублем за то, что "Бухгалтер, милый мой бухгалтер..." ей интереснее, чем "Кострома Mon Amour" или "Прыг-Скок". Что, как мне кажется, в принципе закономерно.

Да, я цинична до безобразия, но я решительно не верю ни в массовый ум, ни в массовый хороший вкус. И для меня несколько тысяч людей, которых не устраивает примитивная "ум-ца-ца", из каждого миллиона - это очень хорошая цифра. Но беда в том, что и радио, и ТВ, будучи в первую очередь коммерческими структурами, всегда будут стремиться работать для миллионов, а не для тысяч. Просто потому что так выгоднее.

А те самые несколько тысяч тоже не пропадут и не оболванятся - они всего-навсего выключат телевизор и пойдут искать то, чего просит их душа. Благо, сейчас сделать это намного легче, чем тридцать лет назад. В конце концов, чем они хуже нас?

Автор: Юлия Боровинская
опубликовано 05 мая 2010, 10:35
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
Читать комментарии (157) | Оставьте свой отзыв

Другие статьи
   
  Rambler's Top100
 
Copyright © 2002-2024, "Наш Неформат"
Основатель
Дизайн © 2003 (HomeЧатник)
Разработка сайта sarov.net
0.05 / 5 / 0.003