Артемий Троицкий: "Основная задача современной музыкальной журналистики - компетентная Интернет-навигация"

[Татьяна Ежова]

В своей энциклопедии "Рок-музыка в СССР" 1990 года выпуска Артемий Кивович Троицкий писал: "Освещение рока в большой прессе страдает рядом недостатков: неоперативность, поверхностность и ориентация преимущественно на наиболее популярных исполнителей. Дефицит информации для знатоков компенсируется номерами многочисленных самодеятельных журналов. Таковые выпускаются почти всеми рок-клубами, а также многими рок-фанами".

С тех пор прошло более двух десятилетий. Рок-самиздат давно стал историей, да и "большая пресса" понемногу исчезает из поля зрения. Чудо цивилизации под названием Интернет стало привычной и неотъемлемой частью жизни большинства народонаселения планеты.

О том, что сейчас представляет собой музыкальная журналистика и продолжает ли она вызывать интерес у меломанов, мы поговорили с Артемием Троицким. Поговорили недолго, но, по-моему, весьма продуктивно.

Татьяна Ежова: Насколько, на ваш взгляд, рок-самиздатовская пресса в те годы способствовала популяризации того, что происходило в музыкальной жизни отдельно взятых городов Советского Союза? Оказывала ли она влияние или просто была частью того рок-движения?
Артемий Троицкий: Рок-самиздат имел огромное влияние на все те процессы, которые происходили. Рок-самиздат - это фактически был тогдашний Интернет. Естественно, рока не было ни на радио, ни на телевидении. Концерты уже проходили, потому что это, слава богу, времена перестройки и гласности, но информации не было. И как раз всё это - формация, полемика, обмены мнениями, фановская возня - выливалось на страницы рок-самиздата. Именно поэтому этих журналов выпускалось так много и они были исключительно влиятельными, невзирая на их небольшие тиражи. Я думаю, никогда с тех пор музыкальная пресса у нас не была настолько влиятельной и качественной. Все разрозненные профессиональные глянцевые музыкальные журналы, которые пришли этому на смену в 90-е и нулевые годы, с точки зрения журналистики, с точки зрения качества интеллектуальной, литературной подачи материала, конечно, и в подметки не годятся тогдашнему самиздату. Тогда люди, во-первых, действительно выкладывались. А во-вторых, они писали именно то, что хотели, невзирая на редакторов и на формат. Я уж не говорю - невзирая на рекламодателей, которые, к сожалению, на современную журнальную прессу имеют решающее влияние.

ТЕ: Что вы можете сказать о нынешней музыкальной журналистике? В частности, об Интернет-журналистике. Насколько она, в отличие даже от тех же глянцевых музыкальных журналов, близка или далека от рок-самиздата?
Артемий: Я уже сказал, что наши музыкальные журналы от рок-самиздата далеки максимально, потому что они выполняют определенный заказ и соответствуют определенному формату. Это рецензии, это какие-то портретные статеечки, интервью - как правило, заказные, - и так далее. Правда, в русском "Rolling Stone" бывают иногда интересные материалы, которые напоминают те веселые времена, когда у нас был самиздат. В "Rolling Stone" есть рубрика, публикующая интервью, когда интервьюеры сами напиваются и также напаивают интервьюируемых. Эти интервью всегда очень большие, и можно проследить, как сперва трезво спрашивающие и собранно отвечающие люди постепенно скатываются к пьяным веселым откровениям.
Но, в общем и целом, аналогом рок-самиздата конца 80-х - начала 90-х годов, конечно же, может считаться Интернет. Хотя у Интернета есть одно большое отличие: в нём практически полностью отсутствуют серьезные аналитические статьи. Интернет, в основном, откликается на события. Это репортажи, какие-то отклики, рецензии, короткие интервью, описания тусовок. Всё довольно быстро, коллажно, импрессионистично. Кайф или отстой. И - точка, приехали. Получается, что в Интернете просто не востребован тот тип материалов, который очень любили в рок-самиздате: серьезные, концептуальные статьи. Статьи с анализом творчества, с попытками сопоставить рок у нас и на Западе, понять его смысл, предназначение. Короче, ставящие перед собой какие-то серьезные вопросы. Их отсутствие, в первую очередь, связано с тем, что изменилась роль рока и отношение к року. На Западе в 60-х и 70-х годах, у нас в 80-х рок вызывал максимально трепетные чувства, такие квазирелигиозные, и, соответственно, требовал к себе вдумчивого, максимально серьезного отношения. Сейчас, конечно, это не так. Может быть, ещё есть оазисы углубленного интереса к рок-музыке, но лично мне таковые не попадались уже много-много лет. И книги о роке сейчас практически не выходят, потому что зачем говорить о явлении, которое уже очевидно прошло свой пик и теперь спокойной пасется на таких вот вальяжных пастбищах, где нет ни великих вершин, ни глубоких ущелий. Нормально, ровненько, сыто-профессионально и, как правило, скучно.
Слава богу, что рок пока не постигла та же участь, что и джаз, который просто выродился в скучнейшую салонную музыку, такой музей имени самого себя. В роке есть ещё живые настроения. Другое дело, что он и моложе джаза лет на тридцать, так что, может быть, скоро и его постигнет такое же салонно-филармоническое будущее.

ТЕ: Сейчас очень популярно слово "неформат". Его используют где только можно и нельзя. Но, на мой взгляд, неформат был как раз тогда, лет 25 назад. В частности, в рок-самиздате. Неформат - это когда никто толком не знал, как делать, и делали, как говорится, от фонаря. Что такое сейчас неформат и вообще есть ли он?
Артемий: Я лично считаю, что слова "неформат", "формат" давно уже в значительной степени утратили не только свою актуальность, но и вообще смысл. Изначально "формат" - это то, что касается музыкального радио. Ротации и прочие гнусные приемчики коммерческого музыкального радио. Оттуда оно и пошло. Вас взяли в ротацию, значит, вы в формате. Не взяли - значит, вы в неформате. Но дело в том, что коммерческое музыкальное радио в настоящее время идет ко дну топориком. И я полагаю, что скоро музыкальных радиостанций в мире вообще не останется, потому что это никому нафиг не надо. И место музыкального радио займут Интернет-подкасты или какие-то другие Интернет-формы музыкального вещания. Радио уже проехали. Само понятие "формат" сейчас мало кому нужно. Скажем, лет десять тому назад популярнейшей жалобой среди российских музыкантов, которые всегда отличались любовью к неформату, было, что вот, мол, мы неформат, нас не берут на какое-то убогое "Наше Радио" или "Радио Максимум". На телевидение тоже не берут. Увы и ах, что же делать? И, соответственно, размазывались слезы, слюни и посыпались головы пеплом. Сейчас этих жалоб нет вообще. Более того, у меня время от времени возникают оказии с тем, чтобы кого-то из своих знакомых музыкантов вытащить на телевидение или на радио. А они мне говорят, дескать, нам это нафиг не надо. Нам вообще нечего делать на радиостанциях и на телевидении. Причина очень простая: аудитория этих музыкантов телевизор не смотрит и коммерческое радио не слушает. Точка. Поэтому группе БАРТО или, скажем, ветеранам Мише Борзыкину, Васе Шумову вообще насрать на все эти радио, форматы и ротации. Их публика существует уже совершенно в ином измерении. Это измерение, в первую очередь, Интернет - YouTube и тому подобное. А второе - живые концерты и иногда пластиночные релизы. Всё. Телевидение, радио и вообще само это понятие "формат" больше для нормальных музыкантов не существуют.

ТЕ: Может ли сейчас молодая российская группа обрести популярность через Интернет? Возможности, по сравнению с теми, которые у нас были, просто невероятные.
Артемий: Интернет - сложная история. Это типичная палка о двух концах. С одной стороны, Интернет предоставляет безграничные возможности, о которых даже и мечтать было невозможно. Вот вы записали музыку, причем не в какой-то студии Дворца пионеров или на фирме "Мелодия", а у себя дома в спальне с идеальным качеством на 128 дорожек. А потом выложили её в Интернет, не выходя из квартиры. И пожалуйста - ваша музыка доступна в диапазоне от Австралии до Исландии. Это один конец палки, очень сладкий. А второй, который очень горький, заключается в том, что, естественно, Интернет - это гигантская яма или огромный стог сена, в котором сложно что-либо найти. Навигация в Интернете, как в нашем, так и в зарубежном, осуществляется, на мой взгляд, очень коряво и очень проблематично. Я, в общем-то, профессионал по части копания в Интернете и выуживания интересной музыки, поэтому могу сказать, что очень трудно находить то, что в самом деле интересно. Если раньше, когда вы приходили в пластиночный магазин, нужно было в поисках интересной музыки перерыть пачку из ста дисков, то теперь ради такого же результата надо перерыть десять тысяч Интернет-файлов. Это адская работа и это очень сложно. Поэтому, естественно, с одной стороны - да, вы можете по щелчку пальца зафиксировать свое полное присутствие в Интернете, но, с другой стороны, как свое присутствие продвигать, как дать знать о себе всем заинтересованным - это очень сложно решить.
Я думаю, что основная задача современной музыкальной журналистики на сегодняшний день и в будущем - как раз эффективная и компетентная Интернет-навигация. Пока что, к сожалению, этого почти не происходит ни у нас, ни в Америке, ни в Европе.

P.S: В процессе работы над этим материалом я в какой-то момент представила, что интервью проводилось для рок-самиздата. И услужливая память подсунула мне полузабытые нюансы той рукотворной деятельности. Во-первых, запись бы шла на кассетный диктофон, одолженный у доброго приятеля-журналиста. Во-вторых, печатала бы я это интервью на старом черном "Ундервуде". Четыре или пять закладок через копирку - в зависимости от качества копирки. В-третьих, по ходу текста наверняка появились бы глубокомысленные комментарии в скобках под кодовым названием "примечание машинистки". В-четвертых, в поисках фотографии я бы звонила в Москву знакомым фотографам и, вложив в голос как можно больше загадочности, просила бы их поделиться богатствами фотографических архивов...

Можно набрать нюансов на "в-пятых" и "в-шестых", и все они будут подтверждением упрямства и увлеченности тогдашних рок-самиздатчиков. Хотя, конечно, никто из нас тогда не отказался бы от возможностей тиражирования, которые нынче предоставляет всемогущий, хотя и всеядный Интернет.

Перефразируя Тома Уэйтса, мы тогда обожали устраивать сцены. Мы создавали ситуации, чтобы потом о них написать. Перемешивали слова интервьюируемых с собственными чувствами и воспоминаниями...

Фото: Николай ЕЖОВ

[v_impaler]

[Екатерина Борисова]

[Андрей Головкин]