Игорь Джавад-Заде: "Я не люблю планеры"


Сейчас известный барабанщик Игорь Джавад-Заде - участник казахской группы ULYTAU (в переводе с казахского - "великая гора") и больше времени проводит в Алматы, чем в Москве. А меньше года назад он весь был в своем сольном проекте DRUMSDREAMS, зарабатывал деньги, подыгрывая Аврааму Руссо, и помогал двум молодым группам - ГОРОД 312 и ПАЗЗЛ.
Мы сидели на студии Владимира Осинского и беседовали о богатом переменами творческом пути музыанта. Игорю пришлось поработать с коллективами самых разных направлений: от АРСЕНАЛА и НАУТИЛУСА ПОМПИЛИУСА до Земфиры, Кристины Орбакайте и Авраама Руссо.
Для начала выясняю, почему его все зовут по фамилии - не Игорь, а Джавад. Выясняется, что Джавад - это родовое имя, поэтому оно ничуть не хуже, чем Игорь. Хорошо, пусть будет Джавад.


Игорь Джавад-ЗадеСтарый Пионэр: Джавад, ты постоянно меняешь стилистику проектов, в которых участвуешь.
Игорь Джавад-Заде: Да, это маятник. Здесь много составляющих. Я сам, задумываясь об этом, пытался анализировать. Во-первых, - мой возраст. Я набирался опыта, и у меня были шатания. Я ведь человек крайностей. Сначала я мечтал работать в АРСЕНАЛЕ. Это была мечта детства. Она осуществилась, и ровно на год меня хватило. Я зарядился, взял все, что мог взять. Я получил все, что мне было нужно. Мы в замечательных отношениях с Алексеем Семеновичем Козловым. Просто я в тот момент ушел и сразу пошел работать к Гранову, потому что у Гранова работал мой близкий друг Володя Осинский, и мне хотелось с другом работать. Там не было никакой музыки, но там была студия, там были навороченные инструменты, я мог заниматься своим творчеством. И была еще одна очень важная в то время причина - деньги. Гранов одним из первых стал работать кооперативные концерты. В 1989 году у Гранова я за месяц получал полторы тысячи рублей. Для сравнения: у Козлова я получал 300 рублей. Это большая разница. У меня была семья... Кстати, странно, не знаю почему, но семье почему-то ничего из этих денег не доставалось...

СП: А как в НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС занесло?
Джавад: Это Костенька. Кинчев. Костя - наш приятель. Володя Осинский писал с ним "Шестого Лесничего" - клавишные, продюсирование. С Костей мы очень много пива выпили как раз в том 1989-м году, очень дружили и дружим до сих пор - правда, давно не виделись. И как раз он Славе посоветовал меня пригласить. Вот Слава Бутусов на меня и вышел. Даже не Слава вышел, а Дима Умецкий через свою жену Алену. Она вела переговоры. Я приехал в Питер, отписал им на "Ленфильме" какую-то песню для пробы. На следующий день они поссорились; Дима с Аленой - в одну сторону, Слава - в другую. Директор мне позвонил и спрашивает: "Ты с кем?" Я отвечаю: "Для меня НАУТИЛУС - это Слава". И остался со Славой в одной группе. Со Славой было ломовое время!

СП: В какой группе было больше свободы для творчества?
Джавад: В АРСЕНАЛЕ. Как это ни парадоксально. Насколько ни был бы жестким Алексей Семенович, но в том, что касается творчества, это самая крутая команда. У меня такой больше не было никогда. И такого гуру больше не было. Все было сконцентрировано на творчестве, все было в творческом движении. Мы приезжали на гастроли, с утра ребята вставали - Толя Куликов, Ваня Смирнов, Андрей Денисов - и все занимались по утрам. К одному зайдешь - клавиши стучат, к басисту заглянешь - он уже с утра струны дергает. Никто никого не заставлял, все занимались сами, потому что понимали, что нужно держать высокий уровень. На АРСЕНАЛ ходили музыканты. В любом городе были "битки", люди часто просто не могли попасть на концерт. И нам нужно было не ударить в грязь лицом. У нас своя голова была на плечах. Сейчас нет ни одной гастролирующей группы, на которую ходили бы именно музыканты. Может быть, только на Леню Агутина музыкант пойдет.

СП: А где меньше всего давали развернуться?
Джавад: Меньше всего давали творить у Земфиры. Я пришел к ней в 2000 году, когда еще был старый состав, тогда было нормально. А потом, когда уже собралась команда, она стала очень жестко прессовать. Это было ее право, и, наверное, она была права, но я как-то послушал со стороны запись нашего концерта - и не поверил, что это я играю. Настолько примитивно, неоправданно скупо и по звуку очень зажато. И наоборот, когда мы с ней ссорились, не разговаривали, я мог играть все, что хотел, и получалось здорово. Она как-то сама послушала запись такого концерта и офигела, как команда может звучать. Только надо понимать, что никаких обид у меня не было. Это обычное творческое подчинение. Она хотела так, и я так играл. На мой взгляд, из тех музыкантов, что с ней тогда играли, можно было бы выжать в десять раз больше. А вот Козлов... На него смотришь - жесточайший человек, но в творчестве он давал вектор и все. В этом направлении можно было двигаться, как пожелаешь, любыми виражами. С ним было очень интересно работать.
Я вообще играл в группах, где музыканты были самые-самые. Вот в А-СТУДИО были самые точные музыканты. Можно было по ним работу метронома проверять. Элементы импровизации там карались расстрелом. Шаг вправо, шаг влево жесточайше карались. Но там у меня все равно не было зажатости, а вот у Земы я был зажат. Что не по ней, она сразу начинала напрягаться сама и напрягать остальных. Когда берешь хороших музыкантов, надо пользоваться всеми их возможностями. Это все равно, что купить двенадцатицилиндровый "Мерседес" и отключить восемь цилиндров, потому что привык на четырех ездить. Климат-контроль? На фиг. Навигатор? На фиг. Ничего не надо, пусть будет на "Запорожец" похож. Это совковый подход: брать хороших музыкантов и давить их, чтобы не высовывались, чтобы на остальных были похожи. Это совок. Вообще в нашей стране отношение к музыкантам очень неправильное. Это я сейчас про попсу говорю. Знаешь, как там музыкантов называют? Обои! Есть только солист, а музыканты - обои. Не буду говорить, кто ввел в обиход этот термин, но он есть. Я уверен, что 90% наших поп-звезд именно так к музыкантам и относятся. Они не понимают, что музыканты для них - это все.

СП: А с Орбакайте как было? Тоже ведь попса.
Джавад: Очень хорошо и мило с Кристи было. Когда я пришел, она как раз начала работать вживую. Полтора года отработал с ней, убедил ее, что надо делать сольное представление музыкантов. Кристи - трудоголик. Она всегда называла себя поющей актрисой, а не певицей. Она стеснялась петь сначала, никто ведь не верил. А потом стала заниматься, следить за собой. Сольные концерты она живьем исполняет, у нее хорошие музыканты. Она молодец: хорошо платит музыкантам, держится за них, сама много работает.

СП: Как ты оценишь уровень отечественной поп-музыки?
Джавад: Очень низкий. Почему? Потому что конвейер неверно собран, на котором звезды зажигаются. Все делается через задницу. Схема неправильная: в раскрутке, в аранжировках, в отношении к музыкантам. У нас ведь вся поп-музыка сводится к девочкам, которых за пятьсот штук баксов крутят-крутят и никак раскрутить не могут. Все - жвачка, все - одно и то же. Берешь телефон и меняешь на нем панели - то же самое. Вот у нас студия здесь крутая; приходят они, записываются, а получается одно и то же. Очень много вокруг шоу-бизнеса всяких прохиндеев, непрофессиональных людей. Сейчас время воинствующей посредственности. Почему в Америке Омар Хаким, барабанщик, идет работать к Мадонне и зарабатывает 2 миллиона долларов за год и два месяца? Почему Дэррил Джонс, ломовейший джазовый басист, может в THE ROLLING STONES играть и зарабатывает за год 3 миллиона долларов? И почему у нас артист, выезжая на гастроли, получает 15 тысяч долларов, а его музыкант - стольник? Почему такое отношение? Это даже не социальная проблема, а духовная. Пока у нас люди духовно не вырастут, ничего не будет. Особенно те, кто в шоу-бизнесе и попсе. Воры! Это отражение общества.
В качестве брюзжащего старичка, вспоминающего "наши годы", могу сказать, что в филармонические времена... Да, был жуткий перекос в политическую сторону. Нужно было обязательно какие-то песни исполнить, своим творчеством поступиться, не давали заниматься. И то я сейчас вспоминаю - если хотел, ты мог заниматься всем этим. Я приехал в Москву в 1979-м и получил столько всего! Володя Осинский хотел - и в самые ярые коммунистические годы выпустил свой сольный альбом. Была у нас команда АЭРОТОН, где я был барабанщиком. Так вот, при филармонической системе музыкант был обеспечен. Минимум -13 концертов в месяц. То есть ты мог получить по минимуму в месяц 200 рублей. Это не каждый инженер столько зарабатывал. А если ты работал в АРСЕНАЛЕ и получал 300 рублей в месяц, то мог спокойно откладывать деньги и на них летом поехать в Крым. И не было фонограммы. Было большое количество действующих на эстраде музыкантов, была конкуренция. Если в какой-то команде заболевал музыкант, то найти замену было не проблемно. Попробуй сейчас найти.

СП: Техника владения инструментом имеет определяющее значение?
Джавад: Для меня? Нет, не определяющее, но очень важное. Для меня лично это одна из важных составляющих, потому что я готовлю программу, в которой, например, будут одни барабаны. В этом случае техника очень важна. Я - барабанщик и хочу показать себя в разных ипостасях: на перкуссии, на электронных барабанах, с ди-джеем, просто соло. В этом концерте у меня есть одно соло на 10 минут, а другое - на 15 минут. Там и видео будет. Под минус должен показываться какой-то видеоряд - где-то абстракция, где-то какие-то сюжеты. Хочу сделать такой один номер: индастриал на бытовых инструментах. Главное спаять, собрать все и озвучить правильно, чтобы звучало. И тут уже не столь важно, на чем играть, если есть барабанная техника игры. Увы, у меня очень большая доля самоедства. Я ко всем критичен, но если бы люди знали, что я с собой внутри делаю, меня бы простили на десять лет вперед. А в других мне, прежде всего, нравится настоящее. Не как он играет, у него даже могут пальцы заплетаться, но главное, чтобы он был настоящим, чтобы от него грув шел. Это видно сразу.

СП: С кем из басистов было наиболее комфортно играть?
Джавад: Ну, с Родриго (Владимир Семин), с которым мы играли у Земфиры и Авраама. Гребстель - Сергей Калачев у Инны Желанной - обалденный. Просто фантастический басист. Такого больше нет. Он вообще отдельно стоящий. Но он сольный басист, хоть и очень гибкий. Вот как творческая единица он уникален. Есть басисты, которые очень круто играют, но так, как Гребстель, не играет никто. А вообще мне с басистами везло. Я всегда играл с очень хорошими мастерами. Может быть, мне везло потому, что с плохими я просто не мог играть. Если бас с барабанщиком не стыкуются, это все, до свиданья.

СП: А почему вы с Родриго ушли от Земфиры?
Джавад: Я всегда ухожу, когда исчезает желание двигаться и появляется инерция. Это не хорошо и не плохо, это естественно. Для меня. Кто-то может так, я - нет. Я люблю самолеты и не люблю планеры. Планер, конечно, красиво планирует, но я люблю, когда на полную катушку, на форсаже. Поэтому меня называют сложным человеком. Я прихожу в команду, мы договариваемся, что будет так-то и так-то. Через год люди устают, и приходится гонять взрослых людей. Разве нормально, что людей надо заставлять заниматься? Люди начинают относиться к музыке как к средству получения зарплаты. Наверное, они правы, но меня это сразу дико напрягает. Деньги - это важный момент, но всегда второй. Не первый. За деньги не купишь ничего настоящего: ни любовь, ни талант, ни саму жизнь.

СП: ГОРОД 312 - это самолет или планер?
Джавад: Пока непонятно. Разбег с диким ревом, дым стоит кругом, ничего не видно. Чувствуется, что кто-то там кричит: "Рожденный ползать, уйди со взлетной полосы!" Время покажет. Материал очень хороший, ребята отличные, но как это будет - зависит от них и госпожи Удачи. Поначалу я участвовал в аранжировках, но потом отошел в сторону, потому что группа - это все же группа. ГОРОД 312 - это "четыре плюс один". Их четверо, я - один. Я сразу сказал, что с моей стороны идет полное творческое подчинение, потому что мои идеи могут основную идею группы кренить в сторону. Это было бы неправильно. Я же свои идеи воплощаю в DRUMSDREAMS, мне этого хватает.

СП: Какой коллектив для тебя наиболее важен на сегодняшний день? DRUMSDREAMS?
Джавад: Не, DRUMSDREAMS - это не группа, а мое самовыражение, это я сам. А так у меня нет приоритетов. Я отдаюсь полностью каждому проекту, в котором участвую. Это мой минус на самом деле. Потому что где-то нужно чуть больше выкладываться, где-то, наоборот, поменьше, придержать эмоции, сохранить что-то для другого. У меня так не получается; если я с людьми начинаю сотрудничать, то выкладываю все, что имею. Знаешь, нельзя любить немножко, а в нужный момент - больше. Если ты умеешь любить, то любишь одинаково и мать, и отца, и женщину любимую. Всех. И даже есть любишь одинаково, с одинаковыми эмоциями. Это как дышать: вот здесь я подышу полной грудью, а там чуть-чуть поцежу воздух, что ли? Я стараюсь не заходить в общественные туалеты жизни. Я лучше в лес пойду.
DRUMSDREAMS - это инструментальный проект. Это лаборатория, в которую я приглашаю разных музыкантов, но есть некий постоянный костяк. Мы играем такой new age, если грубо классифицировать нашу музыку. В проекте участвует каждый раз 4-5 человек: барабаны, бас, гитара, саксофон и вокалистка. Два человека всегда одни и те же - саксофонист Володя Коржановский и я. Все остальные меняются. Вот сейчас гитарист хороший подтянулся - Костя Калачев. Музыка моя и Володи Осинского. У нас уже вышел DVD с записью концерта 11 января 2005 года в звуке 5.1. Неплохой получился DVD: отличное изображение, звук шикарный. Программа своего названия не имеет и называется по проекту - DRUMSDREAMS. Альбом мы пока писать не собираемся, потому что это не коммерческий проект. Мы не раскручиваемся, не занимаемся активной рекламой. Главное для нас - играть живые концерты. При этом перед нами не стоит задача объехать с концертами всю страну; мы играем для себя, для друзей. Это достаточно трудоемкий процесс, требуется много времени на настройку, на перевозку огромной кучи инструментов. Если ехать в другой город, то это получится очень дорого для организаторов. Чем, прежде всего, нам концерты больше нравятся? Там больше доля адреналина, другие эмоции. А вообще я сейчас сотрудничаю еще с группами ГОРОД 312 и ПАЗЗЛ. Помогаю им писать альбомы.
Прежде всего, я смотрю на людей: откуда исходит музыка, ее идеи. Нельзя воспринимать музыку в отрыве от источника. Это только молодые могут позволить себе так глупо подходить к музыке. Вот поэтому, когда мне говорят, что я, мол, пошел к Аврааму, а там лажают, попса сплошная, я только жалею этих людей. Если у нас что-то называют попсой, то это автоматически означает какое-то дерьмо. Значит, кто-то должен его разгребать, приходить туда и делать лучше. Причем, у Авраама сейчас обалденная команда. Восемь человек. Там три дудки, там сольные куски совершенно бешеные - по пять минут у людей. Музыканты очень серьезные.

СП: А не получается так, что музыканты лучше лидера?
Джавад: Иногда так бывает. Приходят музыканты и говорят: "Все хорошо, одно но мешает". Но это, опять же, говорят музыканты, а не обыкновенные зрители. Музыканты у нас все злопыхатели. А простые люди приходят и благодарят, говорят: "Ребята, как вы клево играете! И Авраам - молодец, и команда - супер". Это очень приятно, потому что работаешь для людей. Они же сами говорят, что приезжают якобы "звезды" под фанеру, выступают под нее, корчатся...

СП: Девчонки любят барабанщиков?
Джавад: Да, конечно. Это я сейчас не про себя говорю, у меня жена есть. Хотя были всякие случаи. Например, когда я в НАТИЛУСЕ ПОМИПИЛИУСЕ играл, сидим с женой как-то на кухне - звонок в дверь. На пороге стоят три совершенно незнакомых девчонки. "Здравствуйте. Мы - фанаты группы НАУТИЛУС. Сейчас будем пить чай". Зашли, попили с нами чай и ушли. Мне жена потом такой скандалище закатила, а я их ни разу ни до, ни после не видел! Просто вычислили. Фанаты - это страшная вещь. Страшнейшая!

СП: Друзей у тебя много?
Джавад: Я всех, к кому хорошо отношусь, называю друзьями. Я не понимаю этого пафоса, что друзей много не может быть. Может. Я к людям отношусь или очень хорошо, или очень плохо. У меня середины нет. Мне это очень мешает, но я по-другому просто не могу. Если музыкант относится к музыке искренне, я никогда к нему плохо относиться не смогу. Я всегда буду защищать его, чтобы он ни натворил, - напился, например, после концерта. Но если он начинает в музыке халтурить, я с ним нормально общаться уже не могу. У меня такое часто бывает. У меня это в НАУТИЛУСЕ было. Я подошел к Славе и сказал, что больше самодеятельностью заниматься не хочу. Там просто ребята не занимались. Слава притащил Егора Белкина, он приехал, и началась эта демагогия. Он Настю угробил. Настя - она же супер. Незаконно забытая, талантливейшая. Какая там Земфира? Она вот такая (сближает большой и указательный палец - СП) по сравнению с Настей. "Танец На Цыпочках", "Тацу" - это глыбы, рядом с которыми нынешних поп-певиц рядом не поставишь. Это все при мне делалось, я очень с Настей дружил. Очень. И вот при ней Егор. Нередкая ситуация - гениальная женщина и при ней муж... И Егор стал рулить в НАУТИЛУСЕ: начались личные дела и закончилась музыка. Я сказал, что ухожу, перед очень хорошей заграничной поездкой в Японию, чтобы не сказали, что я из-за денег ушел. Тут Алика Потапкина назад дернули, ввели его в новую программу. Все нормально получилось, без скандала.
Противостояние, правда, было, но оно скорее шуточный характер носило. Когда мы летели на фестиваль "Музыканты мира - детям Чернобыля", Слава Бутусов лозунг в массы бросал: "Пошли Джавада бить, он попсе продался!" А я тогда с Тальковым работал. У нас был чартерный рейс, мы сели впереди, а остальные набились как сельди в бочке сзади в один салон, потому что западло было с Тальковым в одном салоне сидеть. Был такой антагонизм. Рокеры против попсы. Но это, конечно, глупо было. Человек рокер или попсовик в своем отношении к жизни и к музыке. В Америке Марко Мендоза - ломовой джаз-роковый и джазовый басист - играет в WHITESNAKE. WHITESNAKE - это вообще другое, диаметрально противоположное. А он там играет. И играет как надо. Почему у нас антагонизм? Музыку нельзя делить на рок и попс. Она либо есть, либо ее нет. Если музыки нет, то, как бы ты это дерьмо ни обозвал - джаз, рок, поп или авангард - оно дерьмом и останется.

СП: Директор - человек для группы нужный, но найти хорошего директора сложно...
Джавад: Практически невозможно.

СП: В какой группе у тебя был директор именно такой, какой должен быть?
Джавад: В А-СТУДИО. Это был Саша Качан, который тогда только начинал директорствовать. Он пробивал невозможное, он такие вещи делал!.. Вот приехали мы в Петропавловск-Казахский. Первый концерт на стадионе, а вечером концерт должен был состояться в ресторане. И отключают свет в этом ресторане. Просто по графику отключают весь район. Отрубили. Саша поехал, нашел главного электрика города, заплатил, ему открыли помещение, и он стоял весь концерт с ломом около рубильника. Пока мы играли, он никого к нему не подпускал. Но он работает за деньги, без денег не работает. Такой уж он человек - за интерес работать не будет. Зато в него бросил монетку, направил - и то, что тебе надо, он с лихвой отработает. Он сейчас у Кристины Орбакайте. Сейчас таких больше, наверное, нет. Профессионалов вообще мало.

Игорь Джавад-ЗадеСП: А тебе самому, как профессионалу, не мешает груз собственного опыта?
Джавад: Мешает! Появляется такой творческий цинизм. От этого никуда не денешься - последствия приобретенного опыта. Опыт - это не умения, а накопленные знания. Вот эти накопленные знания могут испортить все, что угодно. Только начинаешь восторгаться, а тебе опыт в ухо начинает бубнить: "Ну что ты, ты же это уже сто раз слышал". Я все равно стараюсь восторгаться. Я люблю слушать разную музыку. Только после гастролей, когда устаю, не могу ничего слушать даже в машине. Не лезет уже ничего. Я тогда переключаюсь с музыки на другие любимые занятия. У меня три страсти в жизни: музыка, женщины и приготовление еды. Женщины не в смысле маниакальном, мне интересно познавать их. Познать их до конца невозможно, поэтому и интересно. А готовить я люблю все, кроме сладкого. Любой мужчина должен уметь готовить. Женщина по обязанности готовит каждый день, а мужчина - нет. Вообще поварское дело - это мужское занятие. Еще автомобили очень люблю и отношусь к ним, как к искусству. У меня самого "Аудио-100", "сигара". У меня был здоровый "Форд" - я люблю большие машины, - но дедушка выехал поперек меня, когда я шел по главной. Дедушка, слава Богу, жив остался, а двигатель из его автомобиля вылетел на дорогу. У моего же "Форда" в трех плоскостях повело лонжероны и его пришлось менять. У меня были отложены деньги, и я поехал, за 2200 купил "аудюшку".

К этому моменту чай, любовно заваренный Джавадом, уже был три раза выпит. С горящими глазами Джавад повел меня в комнату показывать свою "кухню". Ударная установка, занимающая почти целиком помещение, производила мощное впечатление, особенно после того, как Джавад уютно разместился на стульчике и стал похож на маленького гнома среди горы своих сокровищ. Совершенно непонятно, как человек, имеющий только две руки и две ноги, может управляться с таким монстром.
На прощание Джавад познакомил меня со своей "аудюшкой", на которой и подбросил до метро, а потом укатил навстречу новым творческим переменам. Это была его очередная взлетная полоса, которая обязательно приведет на вершину Великой Горы.

Автор: Старый Пионэр
опубликовано 14 марта 2006, 13:59
Публикуемые материалы принадлежат их авторам.
К этой статье еще нет комментариев | Оставьте свой отзыв

Другие статьи
   
  Rambler's Top100
 
Copyright © 2002-2024, "Наш Неформат"
Основатель
Дизайн © 2003 (HomeЧатник)
Разработка сайта sarov.net
0.08 / 6 / 0.017