(р) ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ, 2025
(с) Геометрия/Дом Культуры, 2025
Помнится, когда-то один из исследователей творчества группы QUEEN так охарактеризовал ее наследие: "Гениальные хиты, слабые альбомы". В случае с ВЕЖЛИВЫМ ОТКАЗОМ дело обстоит с точностью до наоборот. Даже на самом раннем этапе, когда Роман Суслов еще пытался сочинять что-то отдаленно напоминающее песни, на хитовость не претендовала ни одна из них. Зато каждый альбом группы производит такое ошарашивающее впечатление, которое словами описать не так-то просто. Ты словно заглядываешь в портал, ведущий в параллельный мир, где все устроено совсем не так, как у нас, сначала пугаешься, затем, сориентировавшись, начинаешь с горем пополам приспосабливаться, а когда приходит время возвращаться обратно, с трудом находишь путь домой. И до чего же плоской, двухмерной кажется потом окружающая тебя реальность!
И так они работают уже почти сорок лет, в упор не замечая ни моды, ни погоды, ни прочей ерунды, отвлекающей от высокого искусства. Поэтому ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ оказался едва ли не самой бескомпромиссной группой русского рока, умудрившейся свою нонконформистскую позицию утверждать без мата, без экстремистских лозунгов, даже без чересчур жесткого или грязного гитарного звука. Быть интеллигентом во все времена гораздо опаснее, чем бунтарем-маргиналом, ибо грубость уличной шпане обыватели еще могут простить, а вот ум и эрудицию интеллектуалу - никогда. Как такой группе вообще удалось завоевать статус рок-легенды, совершенно непонятно. Однако для узкой, но очень, видимо, преданной прослойки ее фанов каждое новое пополнение в дискографии будет и долгожданным, и сенсационным.
У нового альбома - "Не о Том Речь", вызов содержится уже в названии. Мол, вы все и думаете, и говорите совсем не о том, но мы вам сейчас мозги вправим! И угроза оказывается далеко не пустой. На протяжении всех композиций музыка балансирует на той грани, за которой начинается хаос и лишь чудом не превращается в нечто совершенно неудобоваримое. Смесь рока, джаза, камерной музыки, оперы и много чего еще здесь приобретает какой-то уж совсем странный вид - как будто все музыкальные стили вывернулись наизнанку, все представления о традиционных мелодиях и гармониях забылись. И единственным более или менее осмысленным, органичным остается хорошо узнаваемый сусловский речитативный вокал, в котором легко угадываются и откровенно ёрнические нотки, и попытки то ли пародировать, то ли подражать оперным грандам типа Лемешева или Козловского.
Тексты, которые транслирует Суслов, уже не утомляют своей многословностью, перегруженностью метафорами, отвлекавшими когда-то от музыкального сопровождения. Видимо, пережив в конце 80-х увлечение им же придуманным "праязыком", когда литературная составляющая вообще была сведена до минимума и заменена невнятным вокализом, музыкант нашел наконец-то правильное применение словам. Теперь это нормальная, несколько минималистичная - почти как беглые пометки на полях чужой рукописи, - но очень точная поэзия, в которой уже нет ни бытовых зарисовок, ни эпатажной зауми, а вот философского осмысления жизни сколько угодно. Можно ли искать в сусловских текстах отклик на актуальную политическую повестку или стоит воспринимать все как нечто абстрактное, отвлеченное, каждый решает сам. Однако само настроение - тревожное, полное катастрофических предчувствий, - явно возникло не на пустом месте.
Попыток взглянуть на современный мир через призму библейских историй группа точно еще не предпринимала. А тут вдруг взяла и начала альбом с монументальной дилогии "На Смерть Царя Ирода". Первая часть вообще представляет собой длинный инструментал, в котором место вокалу, вещающему что-то нервное, но не очень-то разборчивое, находится только в первые несколько секунд. Вторая же часть не лишена даже определенного фольклорного колорита, в самый кульминационный момент же дело вообще доходит до настоящего шаманизма. Таинственное нашептывание какого-то заклинания и гипнотизирующий, барабанный ритм, выдаваемый Ильей Варфоломеевым, явно говорят о том, что на наших глазах происходит какой-то магический обряд, смысла которого мы знать не должны. Возможно, что это - изгнание злых духов или даже духа самого Ирода, вселившегося в кого-нибудь из нас.
Переводить такую музыку на разговорный язык - дело неблагодарное. Лучше, если ты просто будешь плыть по течению, даже не пытаясь что-то истолковывать. Вот есть, скажем, такая сильная композиция как "Грустная Тема" или еще "Анаэробика" - и единственное, что может занимать слушателя в момент звучания, это полное отсутствие логики. Все музыканты, исполняя свои партии, как будто не слышат друг друга и даже в упор не замечают. Это очень похоже на состояние общества, в котором каждый человек не интересуется ничем, кроме собственной персоны, собственных потребностей. От этой разноголосицы порой делается настолько неуютно, что моменты, когда, скажем, рояль вдруг находит общий язык с гитарой или духовыми, кажутся почти случайными. На самом деле, конечно, слышат и понимают они друг друга прекрасно - ведь в записи альбома участвовал проверенный годами состав, и все бушующие перед нами звуковые бури подчиняются хорошо продуманной заранее и отрепетированной драматургии. Всегда меланхоличные клавиши Максима Трефана, нагловатый, задиристый саксофон Павла Тонковида, вечно живущий на грани нервного срыва бас Дмитрия Шумилова, то ироничная, то впадающая в тоску скрипка Сергея Рыженко - без их узнаваемого почерка, собственно говоря, и не было бы того ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА, который мы знаем в течение уже нескольких десятилетий. Приглашенная на запись нынешнего альбома Ася Соршнева с ее виолой добавляет в общий хор немного нежности, но эта нежность ущербна и беззащитна, ей явно некомфортно живется в столь агрессивной среде.
Главное же свое послание, строчка из которого как раз и вынесена в заголовок альбома, Роман Суслов озвучивает в самом начале песни "Синявка", не заглушая свой трагический монолог никаким инструментальным сопровождением: "Горе! Горе - это, знаешь, точно не беда, не песок и не море. Горе - это как гора позабыла свалиться с опущенных плеч. Носорог или сыч - или волком вой, или хвост постричь, а всё не о том речь!.."
В момент звучания этого мучительного романса - особенно когда слова заканчиваются, и на нас обрушивается водопад звуков, издаваемых другими участниками группы, - вдруг понимаешь то, что совсем не бросалось в глаза ни на одном из прежних альбомов. Оказывается, цинизм и ирония этих людей имеют границы! У них тоже есть сердце и они готовы делить со своими слушателями скорбь, тревогу, душевную боль. Миф о ВЕЖЛИВОМ ОТКАЗЕ как коллективе сугубо технократическом, интересующемся только собственными лабораторными экспериментами, вдруг развеивается. Что, как ни странно, репутации музыкантов ничуть не вредит - наоборот, делает их высказывание гораздо ценнее.
Учить, как правильно жить, или хотя бы утешать нас, впрочем, никто не собирается. Разве что ненавязчиво намекнуть могут, куда лучше двигаться. Как в песне "Мухи", где звучит призыв расправить крылья и отправиться в полет. Понятно, что насекомые - не птицы, далеко не улетят и долго не проживут, но уж если есть возможность выбирать между судьбой ползучего гада и существа, которое хоть чуть-чуть ближе к небу, то почему бы и не попробовать. Та же идея полета как смысла жизни присутствует и в песне "Идея" - правда, здесь нам под назойливое, монотонное похрюкивание саксофона в нескольких лаконичных строчках, похожих на традиционное японское танка, объясняют, что витать в облаках бывает опасно - возможны любые неприятные неожиданности. В "Случае в Тайге", похожем на саундтрек к старому советскому приключенческому фильму, который в детстве смотрелся с замиранием сердца, а сейчас выглядит безумной нудятиной, вообще происходит убийство любого пафоса. Надо честно, трезво смотреть на жизнь, не позволяя себе никаких иллюзий.
Но как же это трудно! Недаром же все упирается в горькое, неразрешимое "Ах!". В мучительную бессонницу и бессильную злость прежде всего на самого себя. Смятение чувств, смятение ума и неизвестность, что дальше...
Новый альбом ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА слишком безжалостно бьет по нервам, чтобы нравиться. Однако его появление - событие радостное хотя бы потому, что именно в нем мы видим пример настоящего нонконформизма, проявляющегося не на уровне политических лозунгов, а в самом звукоизвлечении. Такую музыку не сыграешь ни на корпоративах, ни на массовых пропагандистских мероприятиях, ее не включишь в машине, под нее не потанцуешь. А вот покопаться в собственной душе, оставшись наедине с собой, можно. В большинстве своих работ группе удается докапываться до таких глубин внутреннего мира человека, до которых добирается разве что классика - особенно её поздние, наиболее сложные образцы типа Шнитке, Губайдулиной или Каравайчука. Жаль, конечно, что сорок лет назад, когда все ждали превращения рока в часть серьезной академической культуры, даже Роман Суслов был еще недостаточно взрослым, чтобы явить нам подобное чудо. А все же сейчас его неприятные, трудные для восприятия, неформатные произведения, пожалуй, в тысячу раз нужнее и полезнее.
Помнится, когда-то один из исследователей творчества группы QUEEN так охарактеризовал ее наследие: "Гениальные хиты, слабые альбомы". В случае с ВЕЖЛИВЫМ ОТКАЗОМ дело обстоит с точностью до наоборот. Даже на самом раннем этапе, когда Роман Суслов еще пытался сочинять что-то отдаленно напоминающее песни, на хитовость не претендовала ни одна из них. Зато каждый альбом группы производит такое ошарашивающее впечатление, которое словами описать не так-то просто. Ты словно заглядываешь в портал, ведущий в параллельный мир, где все устроено совсем не так, как у нас, сначала пугаешься, затем, сориентировавшись, начинаешь с горем пополам приспосабливаться, а когда приходит время возвращаться обратно, с трудом находишь путь домой. И до чего же плоской, двухмерной кажется потом окружающая тебя реальность!