"Семья и Школа" №05'1991 (ЗООПАРК, ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК)

[Екатерина Борисова]

Человек из города

В 1981 году я записал в студии звукозаписи альбом никому не известной группы ЗООПАРК. Посоветовал приятель, сказав, что команда вообще-то странная, но послушать стоит. Команда и впрямь оказалась странной: непонятный человек пел речитативом рок-н-роллы и блюзы в сопровождении двух акустических гитар и губной гармошки. В те времена я заслушивался мелодичными перлами западных хардовых групп, боготворил высокую поэзию МАШИНЫ ВРЕМЕНИ и ВОСКРЕСЕНЬЯ. ЗООПАРК же нес в себе неведомую мне совершенно новую эстетику. Песни этой группы интимно поведали мне о кутежах, тусовках и разговорах заполночь, подругах автора. Наверно, ЗООПАРК действительно сильная группа, раз при всем своем неприятии я подсознательно проникся песнями группы и даже запомнил слова.

Позже я встретился с этими песнями через год, став студентом Свердловского университета. По общагам ходили записи ЗООПАРКА и АКВАРИУМА, неприкаянное студенчество затирало их до дыр. Из раскрытых окон звенели аккорды зоопарковского ритм-энд-блюза. В 1982 году ЗООПАРК был уже суперпопулярен в вузовских общежитиях, наверняка потому, что сюжеты незамысловатых песен здорово напоминали студенческую круговерть. Именно в контексте этой жизни я открыл для себя ЗООПАРК, а открыв, полюбил.

Мне объяснили, что автор песен и вокалист группы Михаил Науменко, а попросту - Майк - неунывающий пьяница и авантюрист под стать Остапу Бендеру, что первый свой успех Майк поделил с Борисом Гребенщиковым, записав совместный альбом "Все Братья-Сестры", что песни его проповедуют выпивку как образ жизни. Ох уж эта способность нашей рок-аудитории усложнять простое и упрощать сложное! Лично меня Майк поразил своим уникальным даром поэтизировать и воспевать вещи зачастую обыденные. Попробуйте пересказать своими словами иные песни ЗООПАРКА, и перед вашим мысленным взором возникнет нечто сотню раз прожитое.

...И он привел меня в престранные гости,
Там все сидели за накрытым столом,
Там пили портвейн, там играли в кости,
И танцевали так, что пол ходил ходуном.
И все было так, как бывает в мансардах,
Из двух колонок доносился Бах,
И каждый думал о своем - кто о шести миллиардах,
А кто всего лишь о шести рублях.

Не касаясь социального, избегая каких бы то ни было деклараций, этот человек удивительно точно подмечает едва уловимые детали повседневной жизни, наших будней и праздников, рисует картины, на которых мы легко узнаем самих себя. Майк, если можно так выразиться, рифмует действительность. То, что для сотен людей будни, у Науменко становится песней.

Я очень увлекся ЗООПАРКОМ. В 1986 году у меня были собраны почти все студийные записи группы, их, увы, было немного. Я заслушивался песнями Майка. При всей внешней монотонности эти песни были настолько нетривиальны и поэтичны, что оторваться было невозможно. Михаил Науменко стремительно набирал популярность и в середине 80-х годов был негласно признан одним из столпов отечественного рока.

Майк писал песни веселые и грустные. Грустных у него больше. Это, например, посвящения женщинам.

Ты помнишь, мы с тобой говорили о снах,
Теперь ты говоришь о деньгах,
Твой рот стал жестче, руки сильней,
Но свет потух в твоих глазах...

В песнях о женщинах Майк иногда пытался быть злым, циничным ("Ты Дрянь"), но ни у одного из наших рокеров женщина не воспета так возвышенно.

Длинная песня из пятнадцати куплетов "Уездный Город" - панорама жизни, такой, какой видит ее Майк. Образ города - это модель бытия, гиперболизированный слепок с жизни.

Этот город странен, этот город не прост,
Жизнь бьет здесь ключом,
Здесь все непривычно, здесь все вверх ногами,
Этот город - сумасшедший дом.
Все лица знакомы, но каждый
Играет чужую роль,
Для того чтоб хоть что-то в этом понять,
Нужно знать тайный пароль.

В этом городе Майк одновременно и гид, и чужестранец, песня "Уездный Город" - это стон человека, раздираемого внутренним противоречием. Он отчужден. Его место - белая полоса посреди дороги между двумя рядами несущихся машин. "Сидя на белой полосе", автор философии отстраненно наблюдает за творящимся в мире абсурдом, при этом сознавая себя частицей того самого бесприютного мира.

Но назавтра ожидается мрачный прогноз,
К тому же я остался без папирос,
И в каждой клетке нервов горит свой вопрос,
Но ответ не найти,
Но так ли я уверен, что мне нужно знать ответ?
Просто я - часть мира, которого нет,
Мой последний шедевр - бессмысленный бред,
Мой последний куплет давно уже спет,
Так было, так есть, так будет много-много лет,
И нет другого пути.

Социальные реалии здесь ни при чем. Перед нами вековая тоска человека.

...Несколько лет назад меня пригласили на кулуарный концерт Майка. Заплатив устроителям традиционный трояк, я вошел в просторный буфет Дома культуры и занял место на полу. Через несколько минут вошел Майк, представился и долго пел разные песни разных лет. После концерта я провожал его до метро. Говорить с этим замкнутым и застенчивым человеком оказалось делом непростым. Он судорожно курил папиросу за папиросой, руки его дрожали после концерта, говорил он запинаясь, односложно, но по возможности приветливо. "Да-да, "Все Братья-Сестры" записали вместе с БГ. Любимая музыка? - Рок шестидесятых, РОЛЛИНГ СТОУНЗ. Что такое рок? - Ну, это понятие интуитивное, словами не выразишь". В жизни Майк оказался таким непохожим на своего сценического близнеца...

Вот уже много лет я не слышал новых альбомов ЗООПАРКА. На гастролях группа играет старые песни. Говорят, что-то случилось с Майклом, он перестал писать, дай Бог, если врут.

Говорят, что его времена канули в Лету. Если вдруг ЗООПАРК распадется, то останется несколько студийных записей, некоторые из которых сделаны, мягко говоря, неумело, останется одна пластинка фирмы "Мелодия" да куча концертных и квартирных записей. Я включаю магнитофон и ставлю старую кассету.

Все верно, вот до чего ты дошел,
Вот до чего дошло,
И это был такой долгий путь,
И это был такой странный путь...

Это поет Майк.

С. ВАРЫХАНОВ


"Мы не хотим петь с чужого голоса"

ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК - первая металлическая группа, у которой я взял интервью. Произошло это в сентябре 1987 года. В Москве их уже знали в лицо: Анатолий Крупнов - бас-гитара, вокал, Николай Агафошкин - ударные, Юрий Алексеев и Михаил Светлов - гитары. Мне же по непонятным причинам все не доводилось услышать и увидеть ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК воочию, о чем я до сих пор горестно сожалею. Чуть позже ко мне случайно попала пленка с записью концерта ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА, ШАХА и ТЯЖЕЛОГО ДНЯ. И то ли аппаратура подводила, то ли настроение музыкантов было прескверное - короче, первые впечатления от прослушанного оказались удручающими. Музыканты играли плохо, голос Толика Крупнова срывался, а ко всему - некачественная запись сводила на нет последние положительные черты ансамбля. Так или иначе, свое мнение я поторопился высказать лидеру ЧО Анатолию Крупнову. И каково было мое удивление, когда буквально через полгода ко мне попадает уникальная магнитозапись полустудийного, но достаточно ровного по качеству исполнения с прекраснейшей музыкой, текстами из альбома "Цветы Зла" (88 год). В первой песне звучал припев: "Что вас ведет к такому концу, чтобы увидеть лицом к лицу ужас и муки, страданья и страх, непобедимого разума крах..." (ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК, "Апокалипсис").

Мое восхищение от услышанного не выразить словами. ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК стал самым любимым мной ансамблем. В песнях присутствовало все то, чего не доставало с моей точки зрения, зарубежному хард-року. Великолепный голос певца, красивые, но необычные аранжировки гитарных и ударных партий, напор, энергия, страсть, концептуальная направленность всей программы и поразительная неординарность музыкального мышления. Все настолько необычно, широко, объемно, что я сразу пытался в статьях предсказать группе большое будущее. И действительно: афиши возвещали о концертах ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА на самых крупных и престижных площадках столицы, молодежь "тащилась" от любой идеи, которую подавал со сцены ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК.

Композиция "Полночь" звучала устрашающе мощно и зло. И какие "черные" картины рисовались в этих мистичных, но целительных стихах:

Страх за тобой по пятам семенит,
В серый закутавшись плащ,
В комнате тонкою нитью звенит
Твой истерический плач.
Скалится в окнах зловеще луна,
Ужас владеет тобой,
Страх неизвестного пробуй до дна -
Близится час роковой.
Слышится поступь - кто-то идет,
Двери запри на засов,
Близится грозное время. И вот...
Слышишь ты бой часов.
- это полночь!

Песня "Сплин" на стихи Шарля Бодлера композиционно решена в совершенно ином ключе. В то время ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК разрабатывал идею играть как можно медленнее и тяжелее. Нетрадиционный подход. В сравнении с другими московскими командами, пытающимися играть скорее "на завод", стремление ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА играть исключительно "на задав", то есть тяжелую, давящую музыку, выделяло ЧО из групп тяжелого металлического стиля. Принципиальное отличие заключалось еще в том, что, несмотря на внешние признаки и возведение в кумиры музыкантов старшего поколения, ОБЕЛИСК полностью отходил от традиций и стереотипов, потому не использовал в музыке уже якобы накопившихся определенных нюансов в рок-металле. Песня "Сплин" начиналась более чем оригинально: на фоне журчащего дождя и раскатов грома в небе "перебором" играла гитара и внешне спокойный, на первый взгляд, голос вокалиста начинал: "Когда на горизонт, свинцовой мглой закрытый, ложится тусклый день, как тягостная ночь, и давят небеса, как гробовые плиты, и сердце этот гнет не в силах превозмочь..."

Бой барабанов, однако, рушил весь настрой, что довольно часто случалось в композициях ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА. И уже частично надрывной вокал продолжал: "Тогда уходит жизнь, и катафалк огромный медлительно плывет в душе моей немой, и мутная тоска - мой соглядатай темный, вонзает черный стяг в склоненный череп мой". Приблизительно в том же ключе построена и композиция "Абадонна" (по преданию, Абадонна - бог войны). Но, в отличие от "Сплина", "Абадонна" начиналась едва ли не с траурного туша. Медленная композиция раскачивается под редкий стук барабанов и распевный голос Толика Крупнова вещает: "Зло есть зло. Ты думаешь иначе? Тебе повезло..." В этом произведении ЧО очень сложная структура, множество ритмических изменений и "замороченных" рисунков.

ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК оказался единственным в Союзе коллективом интеллектуального тяжелого рока, осмеливающимся брать для своих песен стихи великих старых поэтов или писать свои, но непременно "на уровне". Для хорошей серьезной музыки годны лишь стихи такого же настроя. Нет, конечно, нельзя скрыть того факта, что случались и промахи в подборе стихов. Я имею в виду такую слабую по своим текстовым достоинствам пьесу как "Троянский Конь", которую критиковали многие профессиональные музыканты. Но все-таки в большинстве случаев творчеству ОБЕЛИСКА было присуще удачное соединение музыки и слов, а мощное и оригинальное исполнение лишь усиливало эмоционально его восприятие.

"Мы не хотим петь с чужого голоса,- уверяет руководитель квартета Анатолий Крупнов, - жить чужим умом. Хочу, чтобы стихи были наиболее актуальные. Люди, играющие "хэви-метал", затрагивают темы покруче, нежели "ты меня любишь, а я тебя нет". Не случайно мы свою последнюю программу назвали "Серый Святой"- это социально актуальные вещи. Я пишу о городе, в котором все происходит, о проблемах молодого человека в нем". Гитарист группы Юра Алексеев добавляет: "Музыка должна быть наравне с текстом. У нас никогда не было такого, чтобы музыка была хуже стихов, и наоборот".

При этом обычно в произведениях "группы" проявляются совершенно неожиданные ходы и обороты, неординарные рисунки композиций, разные ритмы и построение в целом. Голос же может резко варьироваться от шёпота до крика, звучать настолько отрывисто или надрывно, что не всегда улавливаешь, что такое чудо достигается одним и тем же человеком. Все вместе с великолепным и опять же необычным шоу ЧО приводило зал в неописуемый восторг, а авторитет команды поднимался на совсем недосягаемые вершины. Группу прочили в самые крутые. Потому и странным, и страшным прозвучало известие о том, что в 88 году ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК прекратил свою деятельность. В голове никак не укладывалась мысль о том, что группы больше нет. С ней умирало будущее советского тяжелого рока. Фэны "были в ударе". Да к тому же бывшие участники группы ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК вдруг разбрелись по второсортным группам, а если и случались какие-то определенные удачи, все равно они были ниже достоинств ЧО. Андрей Большаков, лидер группы МАСТЕР, сказал как-то, что ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК выделялся среди прочих групп Союза именно своей идеей. Теперь хорошая идея была загублена. Два года Толик Крупнов играл с достаточно известной и, надо признаться, неплохой, но менее оригинальной и интересной командой ШАХ Антонио Гарсия. С его приходом трио приобрело то, чего ему явно не доставало. Музыка утяжелилась, стала богаче и разнообразней. А. Крупнов работал в трио безукоризненно и стал в полной мере музыкантом-профессионалом. Случилось так, что в некоторые вещи ШАХА проникли идеи ЧЕРНОГО ОБЕЛИСКА. Не мудрено, что в конце 90-го года "обелисковцы" собрались вновь. А начали, как всегда, потихоньку, аккуратненько: без сенсаций и афиширования сыграли парочку вещей на очередном трэш-фестивале "Железный марш" Корпорации Тяжелого Рока КОРРОЗИЯ МЕТАЛЛА. Проба пришлась по душе как музыкантам, так и их поклонникам. Музыканты переговорили и решили не расставаться впредь, а к этому теперь обязывало и внимание фэнов, которые по-прежнему верят в своих кумиров.

ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК, уже в новом составе, сделал демонстрационную запись нескольких новых песен, и, судя по всему, все идет отлично, новые песни ничем не уступают старым, они по-своему хороши и современны.

Андрей ТАРАСОВ
Фото И. ТИМОШЕНКО