СОБАКИ КАЧАЛОВА - "Грязные Ботинки"

[Юлия Боровинская]

(с) & (p) СОБАКИ КАЧАЛОВА, 2010

Всегда сложно говорить о спетых по-новому вещах, которые ты успел полюбить в совершенно ином звучании. Растревоженные стереотипы восприятия начинают обиженно бурчать, что ноныча не то, что надысь, а раньше всё было и чище, и искреннее, и трава зеленее, и деревья выше... И заткнуть их бубнёж тугим кляпом удаётся далеко не всегда - всё равно продолжаешь сравнивать и сравнивать.

Достаточно только взглянуть на трек-лист записанного в ноябре прошлого года альбома "Грязные Ботинки", чтобы сразу же вспомнить великолепный сольник лидера СОБАК КАЧАЛОВА Макса Ильина 15-летней давности - "Последний...". Ну да, изменился порядок песен, поменялась парочка названий (к примеру, "Новогодняя Песенка" стала просто "Новым Годом", а "Я Бу, Я Бу..." теперь скромно называется "Мяч"), но ведь песни-то всё те же самые - было бы о чём вообще писать!

Те да не те.

И дело тут отнюдь не только в неизбежных последствиях перехода из акустики в электричество. Конечно, несколько удивляет и "Дорога Домой", которая приобрела реггейную вальяжность, и добродушно-легкомысленный, знакомый каждому до боли в зубах проигрыш в "Новом Годе", но, в сущности, аранжировки песен остались довольно простыми, без развесистых соло и прочих изысков звука.

А вот лирический герой за прошедшие годы явно изменился и повзрослел. От почти подростковой нервозности, от ломкого, полного боли голоса - к сдержанности, к иронии, порой переходящей в злой сарказм, к собранности и готовности к встрече с этим миром, который по-прежнему остался трагичным, в котором по-прежнему так трудно любить. Романтик, которого не сломали, Макс Ильин уже не видит беды в том, чтобы быть "грязным ботинком": "разные мы, разные, мы чистые для бога". Он уже знает, что окружающая грязь не налипает на душу, и пусть дешёвые сентиментальные истории со счастливым концом - "это неправда всё", но, в конце концов, где бы ни приютилось натерпевшееся тело, "на высохших листьях среди сгоревших писем и забытых лиц, среди улыбок и боли сжатых ресниц, среди холодных и воронёных стволов мне будет сниться снова тепло". Именно поэтому безнадёжный и обречённый "Последний Расстрел", завершавший "Последний...", здесь оказывается не финалом - стихают выстрелы, пять секунд молчания, и наступает новое утро, и "Я Просто Улыбаюсь" замыкает круг возвращающейся жизни.

Так странно: вчерашние девочки и мальчики, рвущиеся от неистовства чувств, мы были готовы умереть в любую секунду. И эта боль не ушла с годами. Просто сейчас мы уже готовы с ней жить.

[Екатерина Борисова]

Ты, конечно, права. И еще я прекрасно понимаю, что (через) 15 лет петь песню одинаково - в принципе невозможно. Да, наверно, и не получится. И Макс имеет полное право не только петь эти песни сейчас вот так, но и - не петь их так, как тогда. То есть не упрекаю, да и не за что.
Однако от "Последнего" у меня и 15 лет назад в глазах щипало, и сейчас щипет. Хотя я за это время тоже изменилась во многом и слышу в этих песнях, пожалуй, немного другое. Но там было не вполне в словах дело, да и сейчас не в них.
А на эту запись я вообще никак не реагирую. Это неправда всё.

[Юлия Боровинская]

[Екатерина Борисова]

[Юлия Боровинская]

[Uilopi]

Я уж было надеялся, что "Последний" переписали заново целиком. Куда там. Трек-лист стал существенно короче даже по сравнению с и без того укороченной версией, которая гуляет по интернету и пиратским mp3-дискам. Весьма досадно, что не вошло, например, "Посвящение Майку" - я его не слышал с тех пор, как потерял диск.

[Юлия Боровинская]

[Hankich]

Я тоже ничего не почувствовал. Старые высохшие листья и ботинки ломят до сих пор, а эти нет. Вообще показалось, что ему самому было не оч удобно петь в новых аранжировках, как-то все так звучит