"Невское Время" №57, 01.04.2005 (А. Уставщиков, С. Загацкий)

[Старый Пионэр]

В Доме Ахматовой сошлись век Серебряный и еще безымянный XXI век

Весенняя наледь, капель с крыш - явное приближение того времени года, чей приход мы официально отметили 1 марта. Неприметная подворотня на Литейном проспекте, за ней - заборчик. И вдруг вместо привычного двора-колодца - прекрасный сад с еще белым, а не черным (как на городских магистралях) снегом. Прогуливаются бабули с внуками, мамаши с колясками. Желто-белый праздничный дворец... Да это же Фонтанный дом! Только вход отсюда, а не с набережной Фонтанки. Впрочем, автор несколько кривит душой: сюда и лежал его путь накануне апреля, а вернее - в "Апрель". Странное событие, ведь рок-группы в музеях обычно не выступают. Их призвание - стадионы, а прибежище во время нынешнего безвременья - полуподвальные клубы. А тут так все академично. Статуя Ахматовой, сверкающие зеркала, кассирша сидит в старомодной деревянной лакированной будке - театр начинается с вешалки. А март уже плавно переходит в апрель - если можно так сказать по поводу выступления группы в зале, в котором развернута выставка к 80-летию знаменитого театрального художника Марта Китаева. Впрочем, все органично: петербургские театральные костюмы, эскизы декораций - это вам не пошлые инсталляции. Тут все по-настоящему. И в этом пространстве звучат стихи - очень петербургские стихи Алексея Уставщикова и Сергея Загацкого. И песни, но песни тоже очень поэтичные. Музыка усиливает слог - но гораздо более мощно, чем у бардов. Сидят двое рядом: споют - почитают стихи. Программу назвали "Петер. Черновики". Потому что в Петербурге не может быть по определению ничего завешенного. Да вот еще одно подтверждение. Рассказывает Сергей Загацкий (кстати, коллега-журналист, давний автор "НВ"):
- Долгожданный концерт. В зале тепло, светло и уютно; много людей - словом, обстановка самая располагающая. "Ну, все, я тушу сигарету, и мы идем", - Леша смотрит на меня немного беспомощным взглядом. Что-то мы не в меру разволновались. Я смотрю на свои руки, уговариваю их не очень трястись - ведь мне на гитаре сейчас играть... Первую песню сыграли напряженно и скованно. А дальше случился шедевр. Шедевры - они всегда получаются случайно. Начали вторую песню, я сыграл начальную партию и... услышал, что Леша начал со второго куплета. "Ну, а дальше-то что ты будешь петь, мне-то что играть?" - я почувствовал легкий укол паники. Ладно, поглядим. Между куплетами устроил незаметную паузу, чтобы подхватить то, что будет играть Леша. Тут он вступил, и я понял, что слышу это впервые. От удивления начал импровизировать вместо того, чтобы играть заученную партию. "Это диверсия! - сказал мне внутренний голос. - У него есть куплет с подрывным текстом, который от меня скрывал, сейчас будет скандал". Однако по окончании куплета я понял, что это не диверсия. Просто Леша забыл слова и на ходу придумал новые. Вечером прокрутили запись концерта, и было слышно, как я тихо выпадаю в осадок там, на сцене. Моя гитара передала этот момент просто и честно. Ребята действительно держались сперва несколько скованно: привыкли играть в клубах и на квартирниках. Но потом разошлись. И снова звучали стихи и песни - про Петербург, про Северную Русь, стихи памяти великого русского поэта Николая Рубцова (на Кировском заводе есть памятная доска, что он там работал, - вот и вся плата ему от сурового Петербурга)... В общем, Серебряный век и век XXI, еще не имеющий своего особого названия, сошлись. И не противоречили друг другу. Впрочем, говорят, если б во времена Ахматовой были электрогитары... Но это уже совсем другая история.

Виктор ШАВУ