Роман Быстрый (ЛЮГЕР): "Я бы остался жить в 80-х"

[Геннадий Шостак]

Мое знакомство с группой ЛЮГЕР состоялось благодаря ди-джею радио "Сталіца" ("Столица") Марине Савицкой и лидеру группы НЯМІГА Ксении Валендо, которые одновременно сбросили мне ВКонтакте ссылку на свежий EP команды "Бесы". Потом мне посчастливилось попасть на его презентацию и оценить "живое" выступление ЛЮГЕРА. Я не могу отнести себя к фанатам "тяжелой" музыки, но, тем не менее, команду Романа Быстрого полюбил с первой ноты, а потому был рад побеседовать с ее лидером. В нашем разговоре также приняла участие фотограф Марина Воробей.

Геннадий Шостак: Роман, сколько лет существует группа ЛЮГЕР?
Роман Быстрый: Где-то с конца 2012-го или начала 2013 года. Я хотел создать команду, которая играла бы агрессивный, тяжелый металл. Сначала мне помогали друзья, потом они забросили музыку. Долго формировался коллектив. И, можно сказать, до 2016 года нашей группы как таковой и не было. То есть идея возникла в 2012 году, а группа в нынешнем ее виде, как сформировавшийся коллектив - в 2016-м.

ГШ: У слова "люгер" есть разные значения - парусное судно и парабеллум. Но все же, почему люгер?
Роман: Потому что название искал емкое, именно чтобы смотрелось в стиле метал. Просто открыл толковый словарь и начал перебирать слова, которые мне нравятся, смотреть, есть ли такая группа. В Интернете начал искать. И нашел слово "люгер". Мне оно понравилось. Я не нашел одноименные группы и на нем остановился. Да, там есть два определения - парусное судно и пистолет. Но так как мы играем трэш-метал, конкретно стреляем своими инструментами. Я думаю, более подходит оружие.

ГШ: Когда мы шли на презентацию вашего мини-альбома "Бесы", Марина Воробей, которая также занималась журналистикой и не чужда музыки, отнеслась к вашему названию с недоверием: все-таки хэви-трэш-метал по-русски - это несколько подозрительно. Вы не боитесь петь по-русски?
Роман: Нет. Я сам фанат такой музыки. Я долго искал группы, которые хотел послушать, поющие именно на русском языке. Потому что английский не очень знаю. Есть группы, например, EXODUS или CREATOR, их приятно слушать на английском. Но я хотел понять, о чем они поют. Есть такие группы как МАСТЕР, но сейчас эти музыканты уже в возрасте. Хотелось какой-то новой крови, и я ее не мог найти. Тогда я решил создать свою группу и писать песни на русском языке. Никаких компромиссов, никакой коммерции - просто моя душа лежит к этому. Плюс энергия самой музыки - быстрая, агрессивная. То есть в этой музыке можно выплеснуть всю свою энергию, как злую, так и добрую. Главное, что это никому не вредит.

ГШ: А на белорусском петь не пытался?
Роман: У нас в стране хватает белорусскоязычных групп. Очень хорошо развит фолк-метал. И я не хотел по такому же пути идти. Вот как я разговариваю и думаю на русском языке, так на нем пишу и пою.

ГШ: У вас играет Всеволод Календа - целая энциклопедия белорусской музыки. И у других музыкантов за плечами большой опыт. Как подобрался такой состав?
Роман: Изначально у меня не было состава, и я решил сделать демо-записи, чтобы было проще искать музыкантов. Наш гитарист Савелий Юрченко занимается звукозаписью. Я обратился к нему за помощью не бесплатно, начал у Савелия записываться. Он посмотрел на мою музыку, на мои музыкальные мысли. Ему понравилось, и он изъявил желание остаться в моей группе.

ГШ: Я слышал FATUM SEMITAR, в котором Савелий также играет.
Роман: FATUM SEMITAR - проект Савелия с его другом. Они уже два альбома записали, готовят третий. Но нигде не выступают - это такой студийный проект пока что.

ГШ: Но классно! Ты еще играешь в группе НЯМІГА. А это совершенно иная музыка. Насколько комфортно передвигаться из хэви-трэш-метала в инди-фолк и обратно?
Роман: Скажем так: во-первых, это мои друзья, и я не мог им отказать. Во-вторых, я там сижу за ударной установкой, а на барабанах тоже играет энергия. Не просто трынькаешь на гитаре - тут надо играть руками, а это совсем другой мир. Поэтому мне нравится. Плюс это люди, с которыми очень приятно работать. Мне с ними очень комфортно.

ГШ: По "Бесам". Когда я приступал к прослушиванию вашего мини-альбома, не мог отделаться от предположения, что песни написаны по Достоевскому. Но в мини-альбоме достоевщины ноль.
Роман: Ноль, да.

ГШ: Но ты не думал, выбирая названия, что вашу дебютную работу будут ассоциировать с романом русского классика?
Роман: Нет, не думал об этом. Просто выбирал интуитивно.

ГШ: А как насчет обращения к литературной классике?
Роман: Я маленький анонсик сделаю. Мы подготовили песню, но не записали пока что. Это дело времени. Песни на стихи Александра Блока "Гамаюн - Птица Вещая". Мы сделали на нее музыку. Очень зло получилось и по-металевому. Вот такой будет сюрприз для некоторых.

ГШ: Почему вы записали только мини-альбом? Ведь у вас есть еще несколько песен.
Роман: Они не вписались в концепцию.

ГШ: А не подумать ли вам о полноформатном альбоме?
Роман: Мы подумали. Но, во-первых, мы не хотели нагружать себя. О нас никто не знал. А во-вторых, время поджимало, и мы остановились на пяти песнях, чтобы заявить о себе для начала, посмотреть на реакцию людей. Решили сделать такой концептуальный мини-альбомчик и посмотреть, как он будет воспринят, и потом двигаться дальше.

Марина Воробей: А вообще как ты считаешь, сейчас целесообразно альбомы записывать? Или же все-таки лучше что-то малоформатное?
Роман: Сейчас все в Интернете слушается. Поэтому когда человек что-то просматривает, ему проще пролистать пять треков, чем, допустим, двадцать три. Поэтому сейчас, мне кажется, актуальнее делать не длинные альбомы - мини-альбомы или альбомы продолжительностью не более 40 минут. Мало, но качественно.

МВ: То, что можно послушать в троллейбусе по дороге из конца в конец Минска.
Роман: Вот я и говорю.

ГШ: А нижегородская группа ЭЛИЗИУМ записала двухчасовой альбом "Antisocial" и вывалила в Интернет.
МВ: На самом деле практика такая, что группа готова три раза в год провести три презентации EP по три песенки, чем одну большую презентацию. И это более целесообразно, потому что аудитория какая-то ограниченная, с учетом того, что, в отличие от нулевых, когда "Реактор" был битком набит, сейчас тяжелые группы не собирают большие клубы. Не все тяжелые группы соберут "Re:Public". Сейчас целесообразнее собрать три "TNT", чем один "Re:Public".
Роман: Да-да-да. Больше аудитории и больше рекламы соответственно.

МВ: И больше встреч.
Роман: И больше встреч. Поэтому - да, так будет правильнее. Ну, сейчас время такое. Оно мне не нравится, я бы в 80-х остался жить. Но приходится делать так.

ГШ: Что из музыки тронуло тебя в последнее время?
Роман: Моя самая любимая группа - PINK FLOYD. Она для меня расширила представления о музыке: можно делать композиции продолжительностью по 20 минут. ДДТ мне нравятся тем, что гнут свою линию: рок как протест. Я считаю ДДТ настоящими рокерами. Они мне очень близки. Я их слушал в детстве и до сих пор с удовольствием слушаю. Из белорусов мне нравятся BY CRY за их музыкальность, вокал Александры Граховской. Я кайфую от этих ребят. ZNICH мне очень нравится. Не потому что там наш драмер играет. Не вспомню таких групп - может быть, DIMMU BORGIR, норвежская блэк-метал-группа. У них был совместный проект с хором и симфоническим оркестром. У нас в Беларуси я ничего подобного не слышал. Это впервые сделали группа ZNICH и фольклорный ансамбль RUTVICA. Это здорово!

ГШ: Я слышал альбом "Рух Сонца" ("Движение Солнца") и был на его живой презентации.
Роман: Отлично. Поэтому вам был виден масштаб.

МВ: Потом Алесь Таболич написал, что металлисты его не поняли.
Роман: Я понял и мне очень все понравилось. Надо шире мыслить. И Алесь правильно делает, что расширяет рамки.

ГШ: Вы записали и презентовали EP или мини-альбом - можно называть и так и этак. Что дальше?
Роман: Мы опять садимся в студию и хотим вас порадовать новыми треками. Если поступят предложения, будем выступать. Но еще о выступлениях речь не шла. Пока есть свободное время, будем записываться.

ГШ: Твои пожелания читателям?
Роман: Будьте самими собой, ничего не бойтесь и делайте что хотите.

Фото: Марина ВОРОБЕЙ