Олд стайл, но не олд стайл (интервью с Александром Кутиковым)

[Алексей Анциферов]

Когда-то Александр Кутиков сильно удивил своим "Троянским Конём". Это очень отличалось по звуку от всего, что было на нашей савейской эстраде. Это было совсем не похоже на МАШИНУ ВРЕМЕНИ. Да и выход на передний план бас-гитариста тогда, 20 лет назад, был чем-то из ряда вон выходящим. Сольными альбомами тогда тоже не принято было выделяться из рядов андеграунда.
Следующего сольника Александра Кутикова придётся подождать совсем немножко (после 20-летней-то паузы!). Ребёнок к ноябрю будет готов и упакован.
За то, что сольный альбом Кутикова "Демоны Любви" исключительно хорош, агитировать стрёмно. Чего мы хотим от участника группы МАШИНА ВРЕМЕНИ? Сама МАШИНА бьётся в тенётах повторения пройденного, её последние альбомы хороши по меркам нашего времени, но мало кто ждёт перемен от Андрея Вадимовича и Ко. Поэтому, в очередной раз сказав себе: "Если хочешь, чтоб было сделано хорошо, сделай это сам", Александр Викторович Кутиков уехал в место, где свет, где THE BEATLES и где "я оставил себя". Чтобы изменить себя и не изменить себе.

Хорошие стихи для песен

Алексей Анциферов: Кто писал тексты песен для этого альбома?
Александр Кутиков: У меня было три соавтора: Карен Кавалерян, Володя Ткаченко из группы УНДЕРВУД и Денис Майданов, с которым мы написали одну песню.

АА: Карена Кавалеряна мы помним по тем временам, когда он писал тексты для БРИГАДЫ С. А потом куда-то пропал...
Александр: Какое-то время назад он ушёл из рок-н-ролльного пространства и переключился на работу с российской поп-музыкой. Он один из главных соавторов Кима Брейтбурга. Карен написал много песен для ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА. Активнейшим образом участвовал в создании песен для разных стран-участников на конкурсе "Евровидение". Скажем так: он слегка поменял направление деятельности.

АА: Вы стали работать с Ткаченко - так просто сложилось?
Александр: Нет, я очень хотел с ним поработать. У меня к группе УНДЕРВУД очень тёплое отношение, мне нравятся их тексты. Я считаю, что это одна из немногих российских групп, о которой можно сказать: они знают, что такое словесность. Что такое песенная поэзия. И не просто знают, а умеют писать хорошие стихи для песен.

АА: У Ткаченко были к вам вопросы, пожелания, трудности при работе с вами?
Александр: Трудности у него были наверняка, потому что я достаточно непростой человек в общении. Непростой в смысле совместной работы. Я ужасно требователен к себе, и так же отношусь к своим партнёрам. Наверное, Володе было непросто, но он очень талантливый человек, хороший и терпеливый! Он сам предложил систему работы, которая позволила нам написать, как мне кажется, несколько очень хороших песен. На одну мелодию он предлагал от трёх до шести вариантов текста.

АА: Все с разным смыслом, с разным содержанием?
Александр: Все с одним состоянием, но немножко разные. Мы с ним обговаривали потом все эти варианты, и получался тот единственный, который становился песней. Иногда из трёх-четырёх предложенных вариантов я сам складывал одну песню. Лучшие песни в той системе координат - это те, в которых стихи, пишущиеся на музыку, созданы чаще всего не с первого раза. "Широка Страна Моя Родная" например, был, по-моему, 62-м вариантом текста! Гениальная песня, которая могла бы стать гимном России!

АА: Вы 38 лет писали песни для МАШИНЫ ВРЕМЕНИ. Это не ограничивало ваши мелодические решения? Вам приходилось, наверное, учитывать манеру стихосложения Андрея Макаревича?
Александр: Наших совместных с Андреем песен не так уж и много. Их достаточно в МАШИНЕ ВРЕМЕНИ, но музыки я пишу значительно больше.

АА: В альбоме вы упоминаетесь как соавтор текстов. Под этим подразумеваются отдельные строчки и корректировка. А написать текст целиком пока не в ваших силах?
Александр: Я не хочу. К сожалению, я вижу все недостатки собственных текстов. Зачем делать то, что мои друзья или коллеги делают много лучше меня? Я могу написать неплохую мелодию... Вернее, не написать, а услышать. Я мелодии не пишу, я их подслушиваю... у Неба.

Нюансы

АА: Вы уже довольно долго концертируете и записываетесь с группой НЮАНС. Тем не менее, к работе над вашим сольным альбомом ни один из этих музыкантов привлечён не был. Хотя, помнится, Павлу Титовцу отпускал комплименты сам Питер Гэбриел.
Александр: Все демо-варианты песен были сделаны нами вместе, НЮАНСОМ и мной. Мы очень много и плодотворно работали над вариантами аранжировок песен. В итоге мы записали демо-версии, которые я отправлял моим предполагаемым английским продюсерам. Но экономический кризис, который грянул, настолько урезал бюджетные возможности, что перестало хватать средств на то, чтобы записываться и микшироваться на студии "Abbey Road". Чтобы везти НЮАНС в Лондон, просто не хватало денег. Если сведение в течение двух недель оплатить ещё было возможно, то ещё две недели записи - никак не получалось. Также стало невозможным оплачивать работу английских продюсеров.
Тогда мы начали искать альтернативные места для записи. И вышли на Стокгольм с подачи моих сопродюсеров Леонида Гуткина и Владимира Матецкого. Затем стали обсчитывать вариант пребывания НЮАНСА в Стокгольме. И опять не склеивалось по деньгам никаким образом. Поэтому было принято решение записывать альбом в Стокгольме со шведскими музыкантами. Два владельца студии вошли в состав группы, мы платили им за аренду студии, и это был их личный доход, поэтому они как музыканты не стоили нам практически ничего.
Я не сразу решил, что запись пройдёт именно в Стокгольме. Я даже подумывал сделать трекинг в Москве, а сводиться на "Abbey Road". Но шведы послушали демо-записи, посланные им, и по моей просьбе сделали свой вариант одной из песен. Надо сказать, что "О Чём Небо Плачет" - единственная песня в альбоме, у которой была очень сложная жизнь: никак не складывалась аранжировка. Мы отослали в Швецию ее четвёртый вариант. И когда я услышал, как она сыграна шведами, я понял, что можно спокойно ехать и работать с этими музыкантами. Так и получилось, что я записал альбом со шведами, но аранжирован он НЮАНСОМ, и играть его я буду с НЮАНСОМ.

Люди. Главный дубль

АА: Между альбомами "Танцы На Крыше" и "Демоны Любви" - перерыв почти в 20 лет. Вы были полностью заняты работой в МАШИНЕ ВРЕМЕНИ?
Александр: У "Синтез Рекордз" была куча проектов, в которых я участвовал как продюсер и звукорежиссёр. У меня всё не доходили руки до самого себя.

АА: Материал к новому альбому был написан быстро или это накопления многих лет?
Александр: Большая часть материала была написана в течение одного года.

АА: То есть вы твердо решили сделать собственный проект и начали сочинять для себя?
Александр: После того, как мы с МАШИНОЙ ВРЕМЕНИ попали на "Abbey Road", я понял, что мне абсолютно необходимо периодически появляться в этом месте. Я понимал, что МАШИНА ВРЕМЕНИ вряд ли второй раз размахнётся настолько, что запишет и следующий альбом там же. Потому что бюджет любого альбома, который записывается за границей, в Лондоне, на сегодня неподъёмный. Без поддержки спонсоров такие проекты реализовать невозможно. А с учётом кризисной экономической ситуации в мире и в стране, у МАШИНЫ ВРЕМЕНИ не было бы шансов собрать деньги.
Поэтому я и решил сосредоточиться на своём сольном творчестве. Замечательные мои друзья-товарищи мне помогли, просто дали денег на запись. И, в общем-то, всё получилось. Я приехал на "Abbey Road", привёз хороший материал, работал с очень хорошим микс-инженером Гэвином Голдбергом. Он инженер и сопродюсер Энди Райта - продюсера, сделавшего массу топовых работ: все альбомы SIMPLY RED, альбомы EURYTHMICS, Натали Имбрульи, Джеффа Бека и многих других. Мастеринг альбома сделал Джефф Пеш, его называют сегодня "лучшие уши "Abbey Road". Последняя его работа - альбом Лили Аллен, также он работал с MUSE, PLACEBO, RADIOHEAD и т.д. Потому и шла работа над альбомом достаточно долго, что я ждал, когда определённые люди освободятся.... Я впервые присутствовал на мастеринге в исполнении такого высококвалифицированного специалиста. Это высокий класс, и это тоже школа!
В Швеции мне посчастливилось работать с музыкантами самого высокого уровня: музыкального, исполнительского, образовательного, человеческого. Ты можешь рассказывать сколько угодно о себе, можешь иметь на родине прижизненный золотой бюст, но там тебя воспринимают по тому материалу, который ты привёз. Ты есть то, что ты делаешь сейчас. Ты никто для них, если то, что ты принес сегодня - дерьмо.

АА: И как развивалось ваше общение со шведскими музыкантами?
Александр: В день накануне начала работы мы пошли в ресторан, хорошенько выпили, поели, очень о многом поговорили: о музыке, о том, кто что любит, кто чем живёт, о жизни. У них была масса вопросов, связанных с жизнью в нашей стране. Смешные вопросы - их представление о России немножко голливудское. Тем не менее, люди замечательные, и сразу возник очень тёплый человеческий контакт.
Когда на следующий день мы собрались на студии, они предложили систему работы, которая для меня была несколько неожиданной. Они мне сказали так: "Ты хочешь, чтобы мы писали "live" (а "live" - это когда одновременно пишутся как минимум четыре инструмента, и в дальнейшем они не переписываются, а выбирается лучший дубль, и на этот дубль делаются наложения)? Но мы в этом составе никогда не играли вместе. Значит, группу нам нужно сделать, создать прямо сейчас. Для того чтобы появились общие чувства и энергия в фонограмме, нужно, чтобы ты всё время пел, каждый прогон, каждый дубль, каждую песню от начала до конца. Потому что очень важны твои эмоции как исполнителя в контексте той песни, которую мы играем. Наши эмоции очень сильно будут зависеть от тебя. А твои эмоции, вероятно, будут зависеть от того, что сыграем мы".
Я поначалу немного растерялся, испугался, но делать нечего, начали мы играть и петь первую песню, восемь дублей записали. А так как я продюсер, то, естественно, должен был и прослушать все эти дубли, выбрать лучший. И вот, где-то дубле на седьмом-восьмом я остановился, сказав: "Мне кажется, здесь вы лучше не сыграете, а я лучше не спою". Они сказали: "Мы абсолютно согласны. Если бы ты у нас спросил, какой дубль мы считаем наиболее удачным, то мы бы выбрали тот же самый". А надо сказать, что музыканты такого уровня никогда не ошибаются. И я в душе сам себя похвалил: "Молодец, Саша!" Следующая песня срослась на девятом дубле.
И такая система работы каждый день: с половины одиннадцатого утра до восьми вечера мы играли и пели. На третий день они сказали мне: "Ты хороший продюсер. Мы за тобой следили всё это время. Ты ни разу не ошибся в выборе главного дубля. То, что ты делал у себя на родине, теперь для нас имеет значение. Скажи, где можно послушать и посмотреть то, что вы делаете?"

АА: Вы замечали слежку?
Александр: Нет, я был настолько погружён в работу, что у меня не было ни мыслей, ни времени, ни сил заниматься контролем за контролем.

АА: Вы говорите, что это музыканты высокого уровня. Они пытались привносить что-то своё или соблюдали те решения, которые вы разработали вместе с НЮАНСОМ?
Александр: Они привносили своё мастерство, своё ощущение этой музыки, но основные риффы, гармонические построения были сняты один в один.

Я это никогда не полюблю

АА: Как продюсер вы искали собственный звук?
Александр: Мне кажется, когда мы писались, звук создавался сам собой. И моей задачей было его не испортить.

АА: Возможно, дух THE BEATLES витает над "Abbey Road", но сознательно или бессознательно и в "Time Machine", и в "Демонах Любви" проявляются гармонические решения "битлов". Есть и элементы творчества PINK FLOYD.
Александр: Вышли мы из того времени, и естественно, что оно откладывает отпечаток на моей музыке. Но лучше, чем они, всё равно никого нет. Нет группы лучше, чем THE BEATLES, ну не появилось! Появилась масса других, но они вряд ли лучше, во всяком случае, для меня. Так же нет, не было и не будет вторых PINK FLOYD и вторых THE ROLLING STONES. Великие потому и великие, что на них можно равняться, но сделать точно так же, как они, не получится никогда и ни у кого.

АА: Когда я перечислял предполагаемые влияния, я имел в виду, что у альбома классическое симфо-роковое звучание. Песни тоже мейнстримовые. Сейчас XXI век, многие играют совсем другую музыку. Вы не хотели каких-то новаций?
Александр: Все новации сводятся часто к тому, что всё шлёпается на одном компьютере. Мне интересна живая душа живого музыканта. Не построить песню на сэмпле Стива Гадда или Винни Колаюты, а с ними бы сыграть, их бы услышать. Интересно в работе контактировать с живым персонажем, а не с его компьютерной версией.
Для меня большая часть так называемых новаций - это мертвечина. Я никогда не полюблю ARCTIC MONKEYS, как бы они ни были популярны.

АА: С печалью я гляжу на молодое поколенье?
Александр: Нет. Я с удовольствием слушал ранние пластинки RADIOHEAD. Я с удовольствием слушаю MUSE. А COLDPLAY я считаю командой, отдельно стоящей от всего молодого поколения музыкантов, потому что их талант у меня не вызывает ни малейших сомнений. Есть много молодых интересных и талантливых музыкантов на нынешней сцене. Просто уровень таланта тех людей и групп, которые начинали рок-н-ролл, качество таланта, одарённости - они были иными. Возможно, талант был не больше, но он был глубже и ярче.

АА: Они были первыми. У них было больше свободы.
Александр: Макар правильно написал: "место, где свет". На кого этот свет упал, независимо от того, в какой стране эти люди находились, те и состоялись. А свет сейчас переместился в какой-то другой мир, другое пространство. Может быть, это даже не музыка, а что-то ещё...

(Un)Welcome to the Machine

АА: Из той команды, с которой вы записывали "Time Machine", кто-нибудь остался?
Александр: Никого. Сначала по финансовым причинам пришлось отказаться от английского продюсера. Я всё продюсирование взял на себя. Столько лет говорил, что я продюсер, и столько лет работал как продюсер, что понял: как хорошо, что я не спрятался за других людей, делая свой собственный альбом. Плохой я продюсер или хороший - это решать не мне, но вот я сам спродюсировал свой альбом, и этому очень рад. Если есть достоинства в этом альбоме - это мои достоинства, если есть недостатки - это мои недостатки. Прятаться не за кого!
Я это понял позже, попав в ситуацию, когда не смог пригласить Хэмиша Стюарта (продюсер "Time Machine"), потому что не мог заплатить ему адекватный его статусу гонорар. А давить на слезу я не умею. Я не терплю к себе такого отношения и так же отношусь к другим людям. Конкретный человек с конкретным талантом стоит конкретных денег. Не можешь заплатить - скажи в глаза, только не прогибай этого человека, не унижай. Ну, и пришлось мне многое на себе тащить.
Когда встал вопрос о миксе, мы с Лёней Гуткиным и Володей Матецким решили, что нужен другой микс-инженер, не Питер Хендерсон (микс-инженер "Time Machine"). Он очень хороший инженер, но он очень привязан по своему ощущению музыки и саунда к 70-80-м годам. А нужно было сделать музыку, которая звучала бы современно - притом, что многие песни написаны "олд стайлом" с точки зрения композиции. Мы начали искать варианты, и Лёня сказал, что есть у него такой дружбан - Энди Райт, гениальный человек, замечательный парень, топовый продюсер и т.д. и т.п. "Давай пошлём ему три-четыре песенки. Может быть, он порекомендует недорогого микс-инженера". Который сможет работать на "Abbey Road", потому что это тоже вопрос. Раз: не всех туда пускают. Два: не все могут справиться с тем оборудованием, которое там стоит.
Мы послали Энди три песни. Он ответил: "Мне нравится музыка. Сам я занят, но мой сопродюсер Гэвин Голдберг свободен". "Но мы не можем платить ему столько, сколько платишь ему ты". "Хорошо, пришлите ещё пару песен". Мы прислали. Энди: "Мне нравятся песни. Платите гонорар, который вы обозначили, но встречное предложение: плюс ланчи для всей компании". Улыбка улыбкой, но ланчи заказывались из первоклассных ресторанов и влетели нам в круглую сумму.
Перед тем, как мы приехали в Лондон, произошла ещё одна удивительная вещь. Аранжировщик струнных, который работал на "Time Machine" и на сольном альбоме Макаревича, сказал, что в связи с кризисом его гонорар поднимается в три раза. А таких денег у нас нет. Мы прилетаем в Лондон, знакомимся с Энди, сразу чувствуем обоюдную симпатию, так бывает. И спрашиваем: "Ты не можешь помочь найти нам аранжировщика струнных?" "А зачем искать? Я подойду?!" Выяснилось, что это он, в частности, сделал аранжировку струнных в великолепной песне EURYTHMICS "I Saved The World Today". В результате мы ещё больше подружились с Энди, были гостями его семьи, он приезжал в Москву и был у меня в гостях, в моём доме.
Таким образом, получилось, что команда, работавшая над "Time Machine", над моим сольным альбомом не работала. И, я считаю, это неплохо. Новые люди - новые открытия!

АА: А кто-нибудь из МАШИНЫ ВРЕМЕНИ слушал альбом?
Александр: Я ставил ребятам альбом, правда, тогда у него ещё не было мастеринга, но они говорили, что им понравилось.

АА: Поздравляем вас с 40-летием МАШИНЫ ВРЕМЕНИ!
Александр: Спасибо! Сейчас мы начинаем заниматься материалом к "трибьютному" диску. Хотим записать несколько песен любимых нами групп в нашем прочтении. Группы все российские. И, если всё получится так, как мы задумали, на этом же диске будут несколько совсем новых наших песен.

Фото: из Интернета

[Popser]

Хорошее интервью. Я бы тоже такое взял, да рессурс, на котором работал, заморожен из-за кризиса. Очень интересно будет послушать сам альбом: самые заводные хиты "Машины" ведь написал Александр Кутиков. Да и "Нюанс" - группа даже очень-очень.