Новости :: Артисты :: Рецензии :: Статьи :: Архив :: Музыка(mp3) :: В рифму ::
Ссылки :: О проекте :: Об авторах :: Форум :: Гостевая книга :: Объявления ::
     
 

Поиск : Регистрация : FAQ : Пользователи : Группы : Профиль : Войти и проверить личные сообщения : Вход 

Две жизни Виктора Векштейна

 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Наш НеФормат -> Статьи
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
Олег Гальченко
Автор


Зарегистрирован: 22.08.2005
Сообщения: 196
Откуда: Петрозаводск

Сообщение 30 Авг 2019, 03:57 - Две жизни Виктора Векштейна Ответить с цитатой

Падал теплый снег, струился сладкий газ...

Он никогда не был "звездой" в современном понимании этого слова. Не был героем газетной светской хроники, которой у нас еще просто не существовало. И когда он умер, на это событие откликнулись небольшим сюжетом разве что телевизионная "Программа А", да несколько центральных газет - с небольшими же некрологами. Уже нарождавшуюся желтую прессу даже не заинтересовала такая подробность, что обнаруженный в январе 1990 года в собственном гараже в салоне "мерседеса" задохнувшийся выхлопными газами бывший продюсер группы АРИЯ Виктор Векштейн был там не один, а в компании любовницы. Об этом почти полтора десятилетия спустя в книге "АРИЯ: Легенда о динозавре" рассказала поэтесса Маргарита Пушкина - главным образом для того, чтобы опровергнуть слухи о самоубийстве. Правда, в том же 1990-м группа НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС записала песню "Падал Теплый Снег", известную также как "Дети Любви", где рассказывалась похожая история:

Падал теплый снег,
Она включила свет,
Он закрыл гараж.
Падал теплый снег,
Она сняла пальто,
Он завел мотор.
Им было жарко вдвоем,
Струился сладкий газ.
Дети любви, мы уснем
В твоих мягких лапах.
Дети любви, нас погубит
Твой мятный запах...


Нет никаких достоверных свидетельств того, что сюжет песни был подсказан именно трагической судьбой Векштейна. Однако звездный мир тесен, АРИЯ и НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС неоднократно пересекались на фестивалях и сборных концертах, у них было полно общих знакомых - так что теоретически возможно и такое прочтение.

В любом случае о Викторе Яковлевиче сейчас вспоминают с благодарностью даже те, кто когда-то был на него обижен. Да, человеком он был непростым - как, впрочем, и любой настоящий руководитель, вынужденный держать в ежовых рукавицах коллектив, который состоит сплошь из безбашенных раздолбаев или из амбициозных самодуров, уже подзаразившихся звездной болезнью. Да, он плел интриги, шел на компромиссы в ущерб творческому самовыражению, не со всеми был деликатен и справедлив. Но запомнился все равно как человек, давший путевку в жизнь нескольким десяткам знаменитостей и самой популярной в истории отечественного рока русскоязычной хэви-группе.

А ведь мы о нем не так уж и много знаем! По сути дела, вся векштейновская биография - это история созданных им проектов, история людей, непосредственно его окружавших, как будто вне музыки, вне творчества у этого человека больше не было никакой частной жизни. Может быть, потому он и сошел с дистанции одним из первых, когда у других все только начиналось?


Вся королевская рать

Сведения о самом раннем периоде жизни Виктора Векштейна предельно скудны. Точно известно лишь то, что родился на свет он 20 июля 1939 года, а какое-то время спустя окончил дирижерско-хоровое отделение Московского музыкального училища им. Октябрьской революции и получил профессию дирижера симфонического оркестра. Будто бы в начале 60-х Виктор Яковлевич сотрудничал с первыми отечественными бит-группами - и опять ни одного названия, ни единой подробности! К середине 60-х туман чуть-чуть рассеивается и оказывается, что в качестве пианиста и виброфониста он работал со многими эстрадными звездами той эпохи - с Иосифом Кобзоном, Майей Кристалинской, Вадимом Мулерманом. В аккомпанирующем составе последнего начинающий музыкант задержался дольше (причем уже в роли художественного руководителя), чем у других, но, уже гастролируя с ним по стране, начал задумываться о том, чтобы создать собственный ансамбль. И мечта осуществилась в 1971 году в Калужской филармонии. К тому времени Министерство культуры выпустило постановление, где одним росчерком пера лишило теле- и радиоэфиров, да и вообще какой-либо серьезной работы Мулермана и целый ряд других популярных певцов предыдущего десятилетия, оставив им единственный путь для выживания - эмиграцию. И пока те уезжали, их бывшие аккомпаниаторы искали себе новые места.

Векштейн понял, что пора действовать и принялся собирать под свое крыло музыкантов, которых присмотрел заранее. Название для ансамбля он выбрал не очень оригинальное - СОВРЕМЕННИК, и оно при согласовании с Москвой было отвергнуто. Оказалось, что недавно именно так известный джазовый композитор Анатолий Кролл назвал свой оркестр (очень скоро в его сопровождении запишут свои первые пластинки Юрий Антонов и Евгений Мартынов). Затем несколько месяцев Векштейн отстаивал название ПОЮЩИЕ КОНТИНЕНТЫ. Это словосочетание, намекавшее на некий космополитизм, было явно подсказано популярной музыкальной радиопередачей "Поющие Меридианы", выходившей тогда по выходным на волнах радиостанции "Маяк" - в ней ленинградский коллекционер Владимир Сивков знакомил слушателей с новинками зарубежной поп-музыки. В конечном итоге пришлось остановиться на ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ, что вряд ли можно считать удачным вариантом, ибо романтики, конечно, знают выражение "песни, спетые сердцем", но циникам в голову сразу лезла ассоциация с шумами в сердце и еще какой-нибудь медицинской гадостью.

Даже слушая ансамбль сейчас, невольно удивляешься явному несоответствию класса музыкантов и их репертуара. Простенькие эстрадные шлягеры аранжировались настолько мудрено, что приставучая мелодия тонула в разных эстетских наворотах, и как после этого народ мог в едином порыве подхватывать песню и петь на протяжении многих лет, совершенно непонятно. Или в 70-х у широких масс был тоньше вкус?

Большую часть времени ПОЮЩИЕ СЕРДЦА исполняли так называемый "брасс-рок" - то есть нечто очень близкое к джаз-року, но более коммерческое по духу. Шикарная медная группа всегда выделялась на фоне других инструментов и придавала даже сентиментальным балладам праздничную торжественность. Иногда, впрочем, все это напоминало попытки рассказать самый банальный анекдот новыми словами. Вкусовых провалов у ансамбля всегда находилось немало - и выражались они не только в способности неожиданно переходить от стильного приджазованного звучания к разухабистой цыганщине. Векштейн не стеснялся работать откровенно на заказ, записывая целые диски корпоративных гимнов для гаишников или еще какой-нибудь столь же хорошо оплачиваемой чепухи. Процент слабых и проходных вещей у ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ был пугающе высок, если судить по гуляющим по Интернету сборникам раритетов. Однако там встречается и несколько шедевров, так и не доведенных до хитового состояния. Многие, наверное, помнят прекрасную музыку Алексея Рыбникова к фильму "Большое космическое путешествие" - особенно инструментал "Голубая Планета" и песня "Детство" ("Как будто по ступеням..."), от нежных мелодий которых и сейчас у кого угодно сожмется сердце. Саундтрек к фильму записал ВИА ВЕРНЫЕ ДРУЗЬЯ, но мало кто знает, что за несколько лет до него с этим же материалом работал Векштейн - только у песни тогда имелся совсем другой, совершенно чудовищный по тупости текст, что и не преминуло сказаться на популярности. Не очень убедительно у ансамбля получился и тухмановский хит "Легко Влюбиться", позднее раскрученный ВЕСЕЛЫМИ РЕБЯТАМИ, и добрынинское "Кто Тебе Сказал?", более доходчиво поданное СИНЕЙ ПТИЦЕЙ.

Время от времени возникали проблемы и с интерпретацией западных хитов, коих в репертуаре ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ было немерено. Диско они вообще играть не умели ввиду отсутствия соответствующих технических мощностей, и в их версии знаменитая "Dancing Queen" из репертуара шведского квартета АВВА вряд ли пришлась бы по вкусу даже королевам провинциальных танцплощадок.

Впрочем, удач было тоже достаточно. Хорошо - то есть очень близко к оригиналу - получилась "Hafanana" Африка Симона, возможно, ввиду своей простоты и определенной созвучности с нашей дворовой лирикой. Да и нежная "Mammy Blue", неоднократно перепетая Далидой, Хулио Иглесиасом, Карелом Готтом и еще великим множеством мировых суперзвезд, от исполнения по-русски не превратилось в пародию. А еще была "Sir Duke" Стиви Уандера, написанная в память о Дюке Эллингтоне. Именно на ее фоне и будет идти теленекролог в "Программе А". Видимо, это и вправду была если не визитная карточка ансамбля, то высшее его техническое достижение: - настоящий американский фанк, горячий и заводной, снятый один в один белокожими жителями холодной неритмичной страны...

Векштейн и сам много сочинял, подражая своим заокеанским кумирам - причем небезуспешно. Из написанных им песен наберется как минимум десяток, претендующих на бессмертие: "Но Ты Опять Проходишь Стороной", "Где Найти Любовь", "Ты Мне Больше Не Звони", "Не Сегодня - Завтра" и т. п. При этом без сотрудничества с композиторами, считавшимися уже живыми классиками песенного жанра, он обойтись не мог - и в активе у ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ всегда было немало сочинений Никиты Богословского, Оскара Фельцмана, Бориса Рычкова и Марка Минкова. Именно ПОЮЩИЕ СЕРДЦА (хотя мало кто об этом знает) записали основную музыку к самому популярному детективному телесериалу 70-х "Следствие ведут знатоки" и даже снялись в ролях ресторанных лабухов в одной из ранних серий. Самый же знаменитый шлягер ансамбля - "Листья Закружат", вошедший в дебютный миньон 1973 года, написал еще мало чем отличившийся Роман Майоров на стихи поэта Владимира Харитонова. Эта песня звучит в радиоэфире и поныне, поется в караоке и перепевается современными звездами, хотя сделана очень просто, даже примитивно. Здесь даже непонятно, кто кого сделал знаменитым - автор исполнителей или наоборот. Но дружба и совместная работа с Майоровым продлится вплоть до последних дней существования коллектива.

Вообще, ПОЮЩИЕ СЕРДЦА дали путевку в жизнь многим представителям талантливой молодежи, по-настоящему проявившим себя гораздо позже - уже в 80-х. На одном из их миньонов, например, с песней "Письмо" состоялся композиторский дебют новосибирца Сергея Муравьева - того самого, что в 1985 году вместе с юной женой Светой (она же Алиса Мон) создаст группу ЛАБИРИНТ, одно время конкурировавшую с самим МИРАЖОМ. Несколько пластинок (не таких хитовых, но по-своему интересных) было записано с поэтом и композитором Андреем Богословским, больше всего запомнившимся все-таки романтической оперой-феерией "Алые Паруса". Он и здесь показал себя, прежде всего, романтиком и мечтателем, автором трогательных лирических мелодий и продолжателем лучших битловских традиций. Молодые лучше чувствовали пульс времени, их произведения не пришлось подгонять всеми мыслимыми и немыслимыми способами под рок-формат, а самое главное - они еще были молоды и могли общаться со своим поколением на более понятном ему языке.

Старшее же поколение этого языка не знало и не хотело знать. Еще один частый соавтор Векштейна - днепропетровский певец и композитор Анатолий Гросс, взявший в качестве псевдонима не столь подозрительную фамилию Днепров - начал карьеру у себя на Украине в качестве руководителя самодеятельного джазового биг-бэнда на трубопрокатном заводе имени Карла Либкнехта, и пока работал в провинции, дела его шли относительно неплохо. Когда же Анатолий Семенович окончил Днепропетровское училище имени Глинки и отправился завоевывать Москву, оказалось, что его высокий хрипловатый голос, просто созданный для соула и фанка, его песни с ярко выраженными элементами джаза и городского романса в столице никому не нужны. Никому - кроме ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ, взявших в свой репертуар несколько его вещей. И сколько влюбленных пар, переживающих кризис в отношениях, помирились под незатейливую мелодию "В Реку Смотрятся Облака...", вам не расскажет никакая статистика.

В отличие от большинства профессиональных ВИА первой волны, ПОЮЩИЕ СЕРДЦА почти всегда оставались верны песенному формату и не проявляли большого интереса к более крупным музыкальным формам. Лишь на V Всесоюзном конкурсе артистов эстрады (в 1975 году) они исполнили литературно-музыкальную сюиту Оскара Фельцмана на стихи Андрея Вознесенского "4444", посвященную жертвам нацизма. К сожалению, произведение не сохранилось в записи даже в виде фрагментов, и судить о его художественных достоинствах мы сейчас уже не можем. Есть лишь факт, что высокое жюри отметило сюиту первой премией, которую пришлось поделить с челябинским АРИЭЛЕМ, Аллой Пугачевой, Ренатом Ибрагимовым и Валерием Чемодановым, чей звездный век оказался не столь долговечным, как у конкурентов. Значит, когда требовалось, даже ориентированный на более легкий жанр коллектив мог выдать нечто грандиозное. И все - благодаря людям, работавшим в его рядах: основу первого состава, например, создали барабанщик Владимир Френкель, саксофонист Николай Крупышев, трубачи Юрий Лаврушин, Анатолий Васин, Александр Тимофеев, пианист Владимир Шнайдерман и гитарист Игорь Кашкин, то есть музыканты, уже сумевшие доказать свою профессиональную состоятельность в джазовой музыке. Первым солистом, влившимся в их ряды, оказался приехавший из Таллинна молодой певец Анатолий Могилевский, который у себя в Прибалтике специализировался исключительно на зарубежном англоязычном репертуаре, и даже переключившись на более идеологически выверенные вещи, в своей манере исполнения так и не избавился до конца от псевдоамериканского шика. Таким его и отпустили вскоре в САМОЦВЕТЫ, заменив новым фронтменом - тромбонистом и вокалистом Игорем Офицеровым, который, конечно, пел более академично, традиционно именно для нашей эстрады. Но обладал и определенной харизмой - в качестве лирического героя такие обычно неотразимы. На какое-то время задержался по пути в ансамбль МОСКВИЧИ в ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ и басист Игорь Капитанников - тот самый, который позднее, будучи уже солистом ВЕРНЫХ ДРУЗЕЙ, будет отвечать на назойливые девичьи вопросы "ты мне веришь или нет?" в известной песне из фильма "Большое космическое путешествие".

Поскольку постоянные перемещения музыкантов из одного ансамбля в другой чаще всего происходят незаметно для широкой публики, сохранить себя в первозданном виде ПОЮЩИМ СЕРДЦАМ не удалось тоже. Френкеля за ударной установкой вскоре сменил Виктор Дорохин из подмосковной Малаховки - пока еще мало чем примечательный будущий автор "Девочки Моей Синеглазой". Духовую группу дополнил флейтист Виталий Шеманков - лауреат джазовых фестивалей "Джаз Джембори" в Варшаве, а также трубач Владимир Избойников. Новый гитарист и аранжировщик Виктор Харакидзян по сути оказался в их компании единственным настоящим рокером и отвечал за то, чтобы помимо оглушительного рева "дудок" хотя бы иногда изображать хоть что-то, отдаленно напоминающее DEEP PURPLE. Получалось не то чтобы очень тяжело - но, по крайней мере, у нас есть доказательства того, что благую весть о существовании хард-рока Векштейн услышал вовсе не от Кипелова в середине 80-х, а куда раньше.

Едва ли не самым ярким солистом ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ, во многом способствовавшим их широкой популярности, долгое время был Игорь Иванов. Он пришел, имея уже достаточно длинную для молодого артиста творческую биографию и опыт работы в самых разных (и по большей части малоизвестных) коллективах типа РАДУГИ, безымянного ВИА при Театре эстрады и, наконец, московского ансамбля ЭКСПРЕСС. Известность к нему пришла после участия в записи диска Давида Тухманова "По Волне Моей Памяти" (1975), где Игорю достался самый хулиганский и шлягерный номер - "Из Вагантов", известный также как "Песенка Студента". В том же году было получено приглашение в ансамбль ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ, работа с которым принесла новый головокружительный успех - на этот раз благодаря песне Вячеслава Добрынина "Прощай". В дальнейшем кто только ее не брал в свой репертуар - от Льва Лещенко до запевшего уже в эмиграции бывшего руководителя ЛЕЙСЯ, ПЕСНИ Михаила Шуфутинского. Однако в сознании всего поколения, выросшего на вокально-инструментальной классике, лучшим и единственно приемлемым навсегда останется именно первый вариант. Как и многие произведения, песенка проходила через худсоветы нелегко, ибо цензорам неумолимо мерещилась в тексте не история расставания юного школяра с родными и друзьями, а прощание лирического героя с родиной. Однако их как-то удалось убедить, что это не так - и к Векштейну Иванов пришел, уже имея в активе два хита, которые будут кормить его до глубокой старости. А тут как раз и третий подвернулся - уже упомянутые выше днепровские "Облака в Реке". На концертах по просьбе предприимчивого Векштейна Игорь выдавал весь свой золотой хитовый запас, зная, что публика теперь приходит в зал прежде всего на него. Естественно, что успех сопутствовал всем его выступлениям - вот только пересекаясь время от времени на гастролях с ансамблем ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ, руководителям обоих коллективов приходилось договариваться о том, как вести себя на совместных концертах. У каждого были права на песню "Прощай" и свои доводы, почему она должна принадлежать только ему. В конечном итоге номер звучал дважды, в двух разных версиях. И все оставались довольными - особенно зрители.

Звучали в ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ и женские голоса. Впервые сама судьба намекнула им, что с девушками дело пойдет гораздо веселее, с приходом молодой солистки Натальи Шеманковой. Нельзя сказать, будто голос ее чем-то особенно отличался от сотен подобных, однако определенное очарование в нем все же присутствовало. Свой путь на эстраду Наталья начала с того, что стала победительницей самого первого телеконкурса начинающих исполнителей "Алло, мы ищем таланты!". А под руководством Векштейна нашла себя по-настоящему, то разбавляя бэк-вокалом мужественное пение коллег, то озвучивая наивную и мечтательную подростковую лирику:

Где-то звезда ранняя светит,
Где-то летят вдаль поезда,
Где и когда счастье нас встретит?



Поющие подкаблучники

Еще более судьбоносной стала встреча Виктора Векштейна с молодой певицей и актрисой Антониной Жмаковой, ставшей не только коллегой, но и супругой руководителя ансамбля на долгие-долгие годы. Причем, все началось с больших неприятностей, когда еще ничто, как говорится, не предвещало.

В 1976 году Министерство культуры временно лишило ПОЮЩИЕ СЕРДЦА права давать сольные концерты, и, видимо, не их одних. Количество молодежных ансамблей в стране всегда вызывало у чиновников тревогу и желание то ли запретить, то ли строго регламентировать все настолько, чтобы творчество стало почти невозможным. Так или иначе, а теперь, отправляясь на гастроли, приходилось брать с собой в нагрузку других артистов - в том числе и не очень популярных. С ПОЮЩИМИ СЕРДЦАМИ в одной обойме стали выступать дуэт чечеточников братьев Русаковых, вокальный квартет УЛЫБКА и Жмакова - пока что просто талантливая девушка, сделавшая кое-какие успехи в искусстве, но так и не успевшая понравиться широкой публике.

Она родилась 26 июля 1942 года и уже в раннем детстве начала мечтать о сцене - только не знала точно, чего ей хочется больше: петь, танцевать или играть театральные роли. Не определилась она и двадцать лет спустя к моменту окончания училища имени Ипполитова-Иванова, где прекрасные педагоги поставили Антонине мощный классический вокал. Тем более что помимо чисто музыкальных предметов особое удовольствие ей доставляли занятия сценической речью, курс которой вела актриса из театра им. Станиславского. Второе образование Жмакова получила в ГИТИСе, пройдя прослушивание в присутствии выдающегося режиссера Б. А. Покровского. Это был чистый экспромт - чтение любимых стихов и прозы, пение под рояль романсов, показ этюда, героиня которого якобы собирает рассыпанные бусы. Борис Александрович, разглядев в абитуриентке потенциальную ученицу, взял ее сразу на второй курс. Последующие годы учебы были наполнены интересной работой, ночными репетициями, участием в постановках, где сочетались элементы классического музыкального и драматического театра. Студенты напрочь забывали о голоде и усталости, пробуя себя в серьезных ролях, а их учитель тоже пробовал и искал - все те новаторские формы режиссуры, которые он в 1972 году реализует в основанном им Московском музыкальном камерном театре (ныне - Камерный музыкальный театр имени Бориса Покровского). Покровский мечтал собрать из молодых актеров труппу единомышленников и вывести ее на большую сцену, поэтому запрещал своим ученикам сниматься в кино. Однако те имели перед глазами пример своего товарища по ГИТИСу Валерия Золотухина, уже успевшего показать свои способности в нескольких популярных лентах, и завидовали ему. Поэтому, когда Жмаковой на четвертом курсе предложили роль далеко не самой главной героини в фильме Владимира Краснопольского и Василия Ускова "Таежный десант", Антонина решила, что именно сейчас и пробьет ее звездный час. Фильм вышел далеко не шедевральным - стандартная для середины 60-х производственная драма из жизни комсомольской бригады, строящей трассу Абакан - Тайшет. Девушкам в сюжете отводилась особая роль - дабы зритель совсем не заснул, они привнесли некую любовную интригу, в которой парни пытались разобраться в свободное от трудовых подвигов время. Женские образы на общем фоне были прописаны ярче всего - и сыгранная Жмаковой Зойка не стала исключением. Однако дальнейшая ее кинокарьера складывалась не то чтобы очень блестяще. Если и удавалось засветиться в потенциальной киноклассике - скажем, в "Крейцеровой сонате" М. Швейцера по одноименной повести Л. Н. Толстого - то это была эпизодическая роль проститутки в публичном доме, а другие фильмы ("Утро вечера мудренее", "Инженер Прончатов", "Беглец из Янтарного", "Татьянин день"), можно сказать, канули в небытие сразу же после премьеры. Совсем иначе обстояли дела с работой в театре им В. Маяковского под руководством А. А. Гончарова, куда Антонина попала по распределению по окончании учебы. Катя в "Детях Ванюшина" А. М. Горького, Лена в "Двух товарищах" В. Н. Войновича, "Катенька" в "Соловьиной ночи" В. Ежова, Василиса в "Марии" В. Салынского, Иветта Потье в брехтовской "Мамаше Кураж"... Вместе со Жмаковой свой творческий путь начинали Наталья Вилькина и Ирина Печерникова, а среди коллег более старшего поколения были и Бабанова, и Штраух, весьма благосклонно относившиеся к дерзкой и не всегда корректно ведущей себя молодежи. Было у кого учиться мастерству и было на что надеяться - театр регулярно гастролировал за рубежом. А параллельно со спектаклями у актеров имелась какая-нибудь работа на радио и телевидении. Жмакова, например, уже появлялась в популярнейшем "Кабачке 13 стульев", где звалась пани Беатой.

И все-таки ей хотелось как можно больше петь! Жмакова использовала для этого любую возможность - работая Снегурочкой на новогодних елках, участвуя в гастрольном актерском чесе по периферии. Однажды, после выступления в сборном концерте в Колонном зале Дома Союзов, к Антонине подошел некий чиновник из Министерства культуры и предложил съездить на песенный конкурс в Японию. Нужна была как раз начинающая актриса и певица, неизвестная в своей стране, но достаточно смелая, чтобы представить Родину на международном уровне. Первой реакцией была растерянность - отношения с Гончаровым, постоянно ругавшимся из-за опозданий на репетиции, и без того становились все более натянутыми, а тут предстоял весьма продолжительный прогул! Да и о внешнем виде подумать бы стоило, надо приодеться получше - а где и как?! Несколько недель спустя конкурсантка спускалась по трапу самолета в Токио с чемоданом, полным платьев, взятых напрокат в Доме Мод Вячеслава Зайцева чуть ли не по личному распоряжению Фурцевой. В театре ее не ждали, считая серьезно заболевшей, а здесь встретили представители фирмы "CBS", советский посол и другие официальные лица. Несколько дней напряженной работы с постановщиками и имиджмейкерами, которые ставили номер и даже меняли каждый день певице цвет глаз. Несколько шагов по стеклянной сцене по направлению к микрофону с единственной мыслью: "Только бы не упасть!" И "Золотой микрофон" - специальный приз от фирмы "Dynacord", и золотая медаль за песню Анатолия Новикова "Звездам Навстречу"! (Из советских артистов "Золотого микрофона" позднее удостоится только Алла Пугачева!)

Об успехе Антонины Жмаковой много писали в прессе - в том числе и отечественной. Однако этих статей почему-то никто не читал в театре имени Маяковского. Гончаров как ни в чем не бывало объявлял выговоры за пропущенные спектакли. А тем временем из Минкульта поступило еще одно заманчивое предложение - съездить с Муслимом Магомаевым в ФРГ и выступить перед участниками мюнхенской Олимпиады. Когда девушка обратилась за советом к директору театра, тот сразу же сказал: "Как "что делать"? Петь! А в театр ты всегда вернешься!"

Превращение в солистку ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ не прошло безболезненно. Поначалу музыканты не приняли новенькую, да и руководитель с ней намучился, объясняя элементарные вроде бы вещи. Например, попадающие на эстраду актеры очень часто допускают одну и ту же ошибку - пытаются превратить трехминутную песню в маленький спектакль, тогда как там всего лишь требуется обозначить какое-то настроение. Раздражала многих и привычка таскать с собой на гастроли чемоданы с многочисленными нарядами, и многое-многое другое. Наконец, однажды, когда напряжение достигло предела, Антонина после одного из концертов подошла к Векштейну, одиноко сидевшему за кулисами и что-то наигрывавшему на рояле, не обращая ни на кого внимания, и спросила:

- Виктор Яковлевич, вы ничего не хотите мне сказать?
- А что: вы поете не в той манере, в которой ребята поют. Вы вообще какую школу прошли?
- Я в театре играла, оперные арии пела...
- Ну, и пели бы дальше свои арии! - жестко отрезал Векштейн и снова ушел в себя.

Разговор оставил тяжелый осадок... и желание все-таки найти пути к компромиссу. В момент, когда настроение у всех было гораздо более бодрое, Жмакова заявила руководителю, что готова принять любые его замечания и требования - только пусть скажет, что нужно делать.

- Надо утроить силу звука, - объяснил Виктор Яковлевич. - Здесь не театр, а вы играете роли, зритель видит вас - а у вас эмоции через край. Вы постоянно что-то придумываете... Очень мягко, интеллигентно расскажите, что у вас внутри, просто проживите этот момент - и не более!..

Они поняли друг друга - и ПОЮЩИЕ СЕРДЦА начали превращаться в их семейное предприятие. Даже на конвертах пластинок теперь значилось: "Антонина Жмакова и ВИА ПОЮЩИЕ СЕРДЦА". И это был почти творческий манифест.

Дело в том, что в популярной молодежной музыке 70-х имелось не так уж много ансамблей с лидирующим женским вокалом. Первый чисто девичий ВИА ДЕВЧАТА представлял собой прообраз герлз-бэндов 90-х с одинаковыми, абсолютно кукольными солистками. Альянс Аллы Пугачевой и ВЕСЕЛЫХ РЕБЯТ продержался всего три года и от распада выиграли обе стороны, чуть было не загубившие друг другу яркую индивидуальность. Елена Преснякова из САМОЦВЕТОВ, Ирина Шачнева из ПЛАМЕНИ, Галина Шевелева из ЗДРАВСТВУЙ, ПЕСНЯ были по-своему хороши, однако в массовом сознании все они так и остались всего лишь симпатичными бэк-вокалистками, отрывавшимися по полной лишь тогда, когда мужья-музыканты выходили покурить. Пожалуй, только София Ротару смогла вырасти в самостоятельную суперзвезду из рядовой участницы группы ЧЕРВОНА РУТА - только ведь многие ли сейчас помнят название аккомпанирующего ей состава?

У ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ же все складывалось куда гармоничнее. Певица трезво оценивала свои возможности и не делала вид, будто именно она здесь королева сцены, а все остальные - только обслуживающий персонал. И все же она стала главным и почти идеальным ретранслятором творческих идей мужа-продюсера. Незаметно куда-то исчезла дававшая о себе знать даже при Иванове грубая "склейка" между "западным" и "совковым" элементом в композициях. Зато требования к профессионализму всех музыкантов только повысились. Ведь пани Беата продолжала появляться в "Кабачке" - единственная из всех участниц певшая в кадре живьем, своим голосом, а не под фонограмму Хелены Вондрачковой или Марыли Родович. И для того, чтобы выглядеть на экране дамой из Европы, одних только модных туалетов было мало - музыка тоже должна как-то соответствовать видеоряду!..

Сколько песен, ставших популярными благодаря голосу Антонины Жмаковой - "Ты Мне Больше Не Звони" и "Я Выжила" (кавер-версия легендарного хита Глории Гейнор и вообще всего классического диско "I Will Survive") и многие-многие другие, в том числе и вошедшие в безымянный альбом, который был записан в 1979-м и выпущен на виниле годом позже. Фирма "Мелодия" спешила встретить московскую Олимпиаду так, чтобы весь мир видел: и у нас тоже имеются исполнители международного уровня, и у нас слушают то же самое, что и весь остальной мир!

Интересно, что даже в "жмаковский" период ПОЮЩИЕ СЕРДЦА не отказались полностью от мужского вокала. В ансамбле пел и Виктор Камашев (позднее - ПОП-ФЛЮГЕР и ДОКТОР ВАТСОН), и Андрей Степанов, в дальнейшем прославившийся под псевдонимом Андрей Рублев как солист одной из первых отечественных филармонических хэви-групп ВИЗИТ. Но они в этой истории играли роль массовки - самые выигрышные номера доставались совсем не им. И существующее положение дел, кажется, до определенного момента всех устраивало...


Раскол

После 1980 года группа не выпустила ни единого альбома и даже миньона. Да и среди немногочисленных записей, попавших в сборники, вспоминается разве что композиция "Я Жду" Романа Майорова на стихи Виктора Гина. Этот тревожный монолог лирического героя, проваливающегося в депрессию из-за того, что ему не звонит любимая девушка, произносится на фоне угрюмого гитарного аккомпанемента, кажется, с большим трудом сдерживающего себя, чтобы не взорваться "металлической" агрессией. Менялись времена - постепенно менялась и музыка, и настроение. Векштейн, всегда чутко улавливающий конъюнктуру и даже гастрольный график просчитывавший с математической точностью, прекрасно понимал, что если в очередной раз не изменить стиль, о коммерческом успехе можно в скором времени забыть раз и навсегда. Но куда именно двигаться дальше, единого мнения у его коллег не было.

В 1981 году, по одной версии - добровольно ушли, по другой - были изгнаны из ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ почти все музыканты, сразу же провозгласившие себя камерным инструментальным ансамблем ЭРМИТАЖ в составе: Феликс Красиловский - вокал; Григорий Славин - клавишные; Виталий Барышников - клавишные, музыка; Виктор Харакидзян - бас-гитара; Александр Ольцман - гитара, вокал; Николай Крупышев - саксофон; Сергей Коношенко - барабаны. Солисткой к себе они пригласили певицу Татьяну Анциферову - молодую, но уже успевшую блеснуть в саундтреке в телемюзиклу "31 июня" и оплакать в дуэте со Львом Лещенко уплывающего в небеса олимпийского "ласкового Мишу".

Предполагалось даже, что в репертуар группы войдет несколько песен Татьяны, однако альянс просуществовал недолго. Порепетировав немного в Доме охотника и рыболова на станции метро "Водный стадион" и поездив на гастроли, музыканты рассорились и почти все (кроме Анциферовой) подписали коллективный донос на Красиловского в "Москонцерт" - мол, и руководитель он бездарный, и с валютой что-то химичит. Татьяна и Феликс вынуждены были уйти. Остальные же потом еще долго искали новую репетиционную точку и новую аппаратуру, а также придумывали новый репертуар. В конце концов, все организационные вопросы утрясли и решили, что играть будут в основном инструментальный джаз-рок и арт-рок, причем композиции, сочиненные Барышниковым. Важнейшее место в концертной программе заняли рок-обработки классических произведений - Баха, Гуно, Шопена, Чайковского, Римского-Корсакова. Все было сделано очень корректно, с большим уважением к оригиналу, хотя и не без легкого налета коммерции - как у голландской группы EKSEPTION. Рок-классика тоже не осталась без внимания - музыканты подготовили свои версии "Yesterday" и "Get Back" Пола Маккартни и кое-что из Ричи Блэкмора.

В ходе заседания худсовета, состоявшего из известных музыкантов и композиторов, таких как Г. Гаранян, Н. Богословский и Ю. Саульский, два легендарных джазмена - Анатолий Кролл и Вадим Людвиковский даже чуть было не переругались из-за разных взглядов на исполнение классической музыки. Людвиковский возмущался святотатством, совершаемым на его глазах - мол, нельзя вот так, на электрогитарах и синтезаторах, почти полушутя, играть то, что мир привык слушать в исполнении больших симфонических оркестров. Его оппонент был готов приобщать молодежь к прекрасному любыми способами. В конце концов, программу все-таки приняли, и началось стремительное восхождение на музыкальный Олимп.

Одно из первых московских выступлений группы состоялось в 1983 году в концертном зале "Октябрьский" на разогреве у ГРУППЫ СТАСА НАМИНА. Участвовал ЭРМИТАЖ и в "Первом джазовом конкурсе", проходившем в Институте стали и сплавов, и в некоторых телепередачах - в частности, их можно увидеть в фильме-концерте "В нашем доме" (1986), открывшем популярный в начале перестройки телепроект "В субботу вечером". (Кстати, в этом же фильме состоялся сольный дебют певца Александра Минькова, еще не успевшего присвоить себе звание Маршала!) Помимо сольных номеров, коллектив много работал и с разными более или менее известными певцами, видимо, компенсируя отсутствие постоянного солиста в составе. В списке тех, с кем складывался творческий альянс, был и Кола Бельды, и бывший фронтмен ВЕСЕЛЫХ РЕБЯТ Роберт Мушкамбарян, и чешская звезда Гелена Вондрачкова, и румынка Пауницу Йонеску. Штат ЭРМИТАЖА заметно расширился за счет звукорежиссера, художника по свету и двух грузчиков. Найти бы им еще достойного руководителя, способного поддерживать железную дисциплину! Но увы...

Беды начались из-за того, что однажды Барышников ввязался в пьяную драку около метро, получил мощный удар в живот, лишился селезенки и на полгода потерял возможность ездить на гастроли. Попытки найти замену привели к тому, что Ольцман пригласил в группу гитариста Виктора Бута - тоже известного любителя выпить. Какое-то время ЭРМИТАЖ аккомпанировал Вячеславу Малежику, хорошо зарабатывая и не забывая о собственных творческих опытах. Но процесс деградации уже был запущен. Ольцман с Бутом уже не стеснялись приходить в студию в изрядно "подогретом" виде, ставя под угрозу срыва даже важные международные проекты, а потом ссоры на финансовой почве окончательно добили группу. Лишь в 2013 году фирма "Бомба-Питер" выпустит первый и единственный альбом ЭРМИТАЖА, составленный из немногочисленных сохранившихся архивных записей. Для кого - абсолютно непонятно.

Злорадствовал ли Векштейн, узнав, что его бывшие подчиненные без него ничего не умеют, - неизвестно. Зато даже в относительно недавнем интервью Виктора Харакидзяна газете "Правда" сквозит давняя затаенная обида и желание доказать мертвому Виктору Яковлевичу: "И все-таки мы были правы!" Мол, мода на рок прошла, а народная любовь к простым шлягерам вечна.

Векштейн же искал новые пути к успеху вдумчиво и неторопливо, не боясь иногда ошибаться и разочаровываться в людях. Первоначально его посетила идея создания экспортной рок-группы, способной покорить западную сцену. Перед глазами уже имелся один вдохновляющий на подвиг пример - в 1984 году, несмотря на тревожную международную обстановку, ГРУППА СТАСА НАМИНА совершила гастрольный тур по Америке и обзавелась там массой полезных контактов от Йоко Оно до Гарри Белафонте. Своей архаичной музыкой она вряд ли кого-нибудь там удивила, но заставила зарубежную прессу писать о том, что в СССР есть своя рок-музыка - правда, вся она загнана в подполье, и только одному ансамблю позволено работать легально, дабы иностранцы совсем плохо о нас не подумали. Некоторое время спустя аналогичную вылазку предпринял АВТОГРАФ, и буржуи поняли, что таких ансамблей уже целых два. А бог, как известно, любит троицу, и уже неплохое название для нового проекта придумано - ДИПЛОМАТ... Переманивая к себе олдскульных филармонических профессионалов, хитрый продюсер заставлял их играть то хард, то "новую волну", но результатом оставался недоволен. Даже попытка сотрудничества с той же Татьяной Анциферовой не увенчалась удачей - возможно, из-за того, что Жмакову заменить было невозможно. Кстати, необходимость аккомпанировать Антонине многих музыкантов напрягала и становилась поводом для ухода. Наконец до Векштейна дошло, что создать что-либо достойное он сможет, лишь вытащив из подвалов представителей московского рок-подполья. В этом ему помогала своими советами поэтесса Маргарита Пушкина, имевшая обширные связи в андеграундной среде.

"Виктор Яковлевич Векштейн являлся представителем уникальной и крайне немногочисленной социальной группы - руководителей ВИА, - напишет она позднее в своих воспоминаниях. - Эти люди в Советском Союзе являлись эквивалентом столь же немногочисленным в капиталистическом обществе воротилам шоу-бизнеса (будем условно называть их менеджерами или продюсерами, хотя каждое из этих понятий на самом деле означает нечто иное). Правда, в отличие от Запада, где стать подобным персонажем невозможно без вполне определенных пробивных способностей и своеобразного таланта, в нашем тогда еще социалистическом отечестве важна была еще одна способность: знание общей политической обстановки и постоянно меняющегося рейтинга партийных кабинетов. Виктор Яковлевич в данном предмете ориентировался как рыба в воде, и это давало ему неограниченные возможности. Вообще, Виктору Векштейну никто не мог отказать в праве считаться докой в своем деле..."

Именно с подачи Пушкиной в ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ появился Виталий Дубинин - бывший басист и вокалист, игравший в начале 80-х в московской группе ВОЛШЕБНЫЕ СУМЕРКИ. Виталий, только-только закончивший институт и работавший по распределению инженером, мечтал сменить профессию и найти серьезную работу в качестве музыканта, но ему постоянно не везло. Будучи приглашенным во вроде бы очень многообещающую АЛЬФУ, он поучаствовал в записи дебютного магнитоальбома, вложил в это дело всю свою душу - но "Москонцерт" не смог предложить группе ничего, кроме участия отдельным номером в сборных концертах, и Сергей Сарычев распустил весь состав. У Векштейна тоже никаких перспектив как будто не просматривалось, и Дубинин вскоре выбыл, чтобы всецело отдаться учебе в Гнесинке и затянувшейся и без того на три года доделке сольного альбома. Приходил композитор и клавишник Александр Мясников, еще в 1982-м в составе группы АКЦЕНТ записавший блестящий арт-роковый альбом, который мало кто заметил - и здесь у него тоже почему-то не сложилось. Чуть более продолжительным получилось участие в создании нового проекта у певца Николая Носкова, который уже разочаровался в сотрудничестве с Давидом Тухмановым и группой МОСКВА. На прослушивание с собой он прихватил гитариста Сергея Потемкина и басиста Александра Грановского. (Последний как раз вернулся с изнурительных гастролей по Казахстану в составе работавшей при Карельской филармонии группы РУЛА и искал какое-то более достойное место работы). Векштейн принял всех троих, увидев именно в них костяк новой группы.

Им сразу же была предоставлена репетиционная база с комплектом крутейшей аппаратуры "Dynacord". Больше месяца продолжались репетиции, сочинение своих песен, а по большей части - затяжные дискуссии о том, в каком направлении двигаться. Носков в тот момент считал своим главным кумиром Питера Гэбриэла, а остальным больше всего нравилась группа VAN HALEN. Наконец, Виктор Яковлевич решил взять процесс под свой полный контроль и, доукомплектовав состав клавишником Кириллом Покровским и барабанщиком Александром Львовым, заявил, что пора бы заняться настоящим делом. Конечно же, он, прежде всего, заставил музыкантов выучить репертуар Жмаковой, а еще навязал им несколько инструментальных арт-роковых композиций за авторством Николая Крупышева, которые никому не понравились, но возражений Векштейн и не стал бы слушать. В качестве дружеского жеста Носкову было также разрешено петь пару песен из репертуара группы МОСКВА в первом отделении. Гастроли обновленных ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ прошли нервно. Потемкин ссорился с Векштейном и готовился уйти при первом же удобном случае - что и сделал, впоследствии влившись в наконец-то вышедшую из подполья АЛЬФУ. Носков держался на концертах подчеркнуто вызывающе, словно провоцируя скандал, а в феврале 1985-го тоже покинул ансамбль, предусмотрительно подыскав себе замену в лице Валерия Кипелова из только что расформированного ВИА ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ. Еще сколько-то времени спустя Грановскому позвонил гитарист АЛЬФЫ Владимир Холстинин и намекнул, что мог бы подменить Потемкина. С этого момента, собственно говоря, и началась легендарная АРИЯ. А также вторая жизнь ее главного создателя.


Мания величия

Все самые значительные подробности истории первой легальной советской хэви-группы много раз описывались и пересказывались ее биографами и непосредственными участниками событий, поэтому не будем на них останавливаться, а лучше попробуем понять, каков был вклад в раннюю "арийскую" историю собственно продюсера. Сказать, будто именно Векштейн всех собранных под одной крышей музыкантов научил играть тяжелую музыку - значит погрешить против истины. Все они уже были готовы к тому, чем впоследствии и занялись. Исключение не составлял даже Кипелов. Достаточно прослушать поздние миньоны ансамбля ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ, чтобы в балладе "Рядом Со Мной" угадать черновик чего-то вроде "Возьми Мое Сердце", а в бодреньком рок-н-ролле "Радио Лучше Всего" - отзвук будущего гимна "Дай Руку". Что уж говорить о ветеранах АЛЬФЫ или о Грановском, еще четырьмя годами ранее шумевшем на подпольных сейшенах в составе группы СМЕЩЕНИЕ? Каждый мог себя считать родоначальником жанра, а необходимость продаваться в рабство филармоническим боссам воспринимал как временное неудобство. Ведь, откровенно говоря, главной целью музыкантов было добраться до 16-канальной студии Векштейна, базировавшейся в Хамовниках, сделать качественную запись и свалить куда глаза глядят при первом удобном случае.

Векштейн же в отличие от ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ, в творческие дела АРИИ не вмешивался, терпеливо ожидая, когда сам собой созреет продукт, пригодный для продажи. Лишь в самом начале работы над альбомом "Мания Величия" Виктор Яковлевич попытался предложить несколько своих композиторских работ, но ему вежливо объяснили, что все это - откровенный неформат. Название новой группы придумал не он, а Холстинин, мотивируя свой выбор тем, что сам играл на гитаре "Aria Pro II" и еще отдаленным созвучием с IRON MAIDEN. Но ловкий торгаш выжал из коротенького словечка максимум пользы. Все-таки наши цензоры позволяли очень многое даже представителям западного шоу-бизнеса, если выяснялось, что те используют элементы классики и играют на концертах токкату Баха или адажио Альбинони. Для отечественных ВИА вообще достаточно было владеть музыкальными терминами и называться как-нибудь попретенциознее - как это сделал ВИО РАПСОДИЯ, записавший невероятное количество плакатной пошлятины, но и поныне считающийся одним из первопроходцев прогрессив-рока. Векштейн в своем педалировании оперной темы дошел до того, что на сдаче программы худсовету вывел на сцену пожилого преподавателя по вокалу Виталия Усова, помогавшего распеваться Жмаковой и Кипелову, и тот в качестве пролога долго пел у рояля, украшенного свечами, арии из "Любовного напитка" Ф. Доницетти. Потом уже начался настоящий "металл", но члены комиссии, нетерпеливо ерзавшие на креслах в ожидании банкета, обсуждали именно оперный пролог - мол, не перебор ли это, забывая обо всем остальном. Да, для легализации проекта больше никто не сделал так много, как и для блестящего концертного дебюта на самых главных фестивалях 1986 года - на "Рок-панораме" и "Литуанике". АРИЯ стала одной из фестивальных сенсаций, хотя продвинутая публика, особенно прибалтийская, долгое время думала, что ее уже ничем не удивить. Вот как в своей рецензии на "Литуанику-86" описывал концерт московских "металлистов" ездивший на фестиваль вместе с АКВАРИУМОМ Анатолий Гуницкий:

"Что определяют эти критерии, взятые сами по себе, в виде некоей константы? Вот московская группа АРИЯ ("Москонцерт", бывшие ПОЮЩИЕ СЕРДЦА) профессионально сыграла "сытый" хард и даже получила приз за высокий профессиональный уровень. Кого согрела их музыка? Разве только "завела" немного, как... пиво. Профессионализм только тогда имеет смысл, когда он одухотворен и помогает свершиться творческому акту, все остальное - зола..."

Примерно в том же ключе писали и другие рецензенты, разве что некоторые путались в названиях ВИА-прародителя АРИИ - в одной статье, например, фигурировали ВЕРНЫЕ ДРУЗЬЯ. И вот что интересно - Векштейн до последнего цеплялся за ПОЮЩИЕ СЕРДЦА, указывая на афишах именно их и обманывая ожидания неинформированных зрителей. (Иные из них жаловались на страницах "Комсомольской Правды": мол, пришли на концерт за хорошим настроением, а там "музыка - как бензопилой пилят"!..) Но даже официально переименованной группе он долгое время не давал возможности выступить в Москве, возя по провинциальным городам. А выходящих на сцену музыкантов заставлял заправлять длинные волосы за воротник: "Не может быть в "Москонцерте" такого хаера!" Кроме того, Виктор Яковлевич плохо представлял себе атмосферу настоящего рок-концерта. В первый же приезд в Ставрополь на родину нового генсека М. С. Горбачева Векштейн несколько раз вырубал электричество и прерывал концерт, видя, как зрители вскакивают с мест и бегут к сцене. Кончилось все тем, что музыканты в знак протеста ушли за кулисы, и выгонять их обратно пришлось буквально пинками. Именно после этого инцидента в группе произошел раскол. Недавно влившийся в нее певец и гитарист Андрей Большаков возглавил бунт и подбил весь состав, кроме Кипелова и Холстинина, покинуть коллектив. Отщепенцы не купились даже на обещание Векштейна в ближайшее же время организовать выступление в "Лужниках".

Ушедшие, как известно, создали группу МАСТЕР и показали пример того, как могут работать люди, не чувствующие над собой ничьего жесткого диктата, на первой же своей пластинке. Векштейн переживал очередную потерю тяжело - особенно потерю Большакова, сочинявшего песни для Жмаковой. И еще долго мочил в прессе "предателей" за творческую несостоятельность. К счастью, старые обиды постепенно забылись, но благодаря азарту конкурентной борьбы был рожден записанный в 1987 году уже обновленной АРИЕЙ прекрасный во всех отношениях альбом "Герой Асфальта". Пока МАСТЕР, преисполняясь мрачностью и злобой, учился играть трэш, "арийцы" выкладывались на все сто, если не больше. Кипелов брал невероятные ноты, открывая новые возможности своего голоса. Новый барабанщик Максим Удалов, еще недавно игравший в ЧЕРНОМ КОФЕ, осваивал длинные композиции с более сложным ритмическим рисунком, а взятый из бунтарского МЕТАЛЛАККОРДА гитарист Сергей Маврин вообще начинал жизнь с чистого листа, ибо получил наконец-то возможность показать себя настоящим виртуозом. Весь материал теперь сочинялся Холстининым в дуэте с вернувшимся уже навсегда Дубининым - и на фоне одной только эпической "Баллады о Древнерусском Воине" все прежние работы смотрелись каким-то наивным детским лепетом. Одна только официальная, виниловая версия диска разошлась тиражом в 1600000 экземпляров - а ведь еще были самиздатовские кассеты, количество коих учету не поддавалось! Группе оставалось только праздновать победу и отправляться покорять Европу - Грецию и Болгарию.

Видимо, именно в этот момент и возник образ Векштейна как истинного "отца советского хэви". С парадного портрета на заднике пластиночного конверта и аннотации, воспевавшей в основном его заслуги, и только потом всех остальных: мол, было много трудностей, но вождь все разрулил. Тем временем Виктор Яковлевич уже становился хозяином не одной группы, а целого продюсерского центра, под крышей которого работала и группа Антонины Жмаковой РАУНД.

Да, певица оказалась тоже неравнодушной к тяжелой музыке, твердо зная, что не останется в минусе при любых увлечениях супруга. Говорят, будто на заседании худсовета, решавшего судьбу первого состава АРИИ, она долго сидела в темном зале и отчаянно бормотала: "Господи, помоги Витечке!" Теперь же ей - универсальной актрисе, умеющей играть любые роли, - предстояло изменить свою манеру пения на более жесткую и превратиться в советскую если уж не Доро Пеш, то Литу Форд точно. В аккомпаниаторы к ней пригласили поющего гитариста, автора песен Владимира Бажейкина, игравших прежде в группе ДУБЛЬ-1 гитариста Игоря Кожина и барабанщика Павла Чинякова, а также пришедшего из самодеятельности бас-гитариста Александра Кузьмичева. Концерты РАУНДА, как правило, отличались сумасшедшим драйвом - доказательством тому могут служить запись выступления на фестивале "Рок-Панорама-87" в Лужниках. Студийные же альбомы широкого хождения не имели - и неудивительно. По сути, при всех своих достоинствах, Жмакова никогда бы не имела такого успеха, если бы не делила сцену с АРИЕЙ. Антонина пела обычно в первом отделении, как бы на разогреве, но старалась в своей программе обыграть все типичные "арийские" фишки, а попутно использовать большую часть световых и пиротехнических эффектов. Гонорары РАУНДУ назначались куда более высокие, чем "арийцам". Да и вообще три четверти выручаемых подшефными Векштейна денег неминуемо уплывало в карман семейного дуэта. "Где Тонька, там и рвется!", - такая горькая поговорка стала популярной среди музыкантов, которые до поры до времени мирились с существующим положением вещей.


Крушение империи

К разногласиям финансовым примешивались еще и чисто человеческие отношения, вконец испортившиеся к осени 1988 года. Векштейна, кажется, немного тяготило то, что ему отведена роль всего лишь администратора. Бывало, что, наблюдая за настройкой группы перед концертом, он садился за пульт звукорежиссера, чтобы порулить звуком. Но его оттуда прогоняли. Приходя на репетиционную базу, он мог еще издали слышать какие-то жаркие творческие споры, но стоило руководителю появиться на пороге, и музыканты сразу замолкали, не желая делиться своими секретами. Как бы в отместку Виктор Яковлевич долгое время не давал разрешения на начало работы над новым альбомом, предлагая подумать сначала над изменением стиля. Интерес к хэви-металлу в стране и вправду заметно падал, но при этом происходило и кое-что другое. С невероятной скоростью множилось количество кооперативных студий, а также хозрасчетных концертных организаций, предлагавших более выгодные условия для сотрудничества. И это наводило на мысли о необходимости поскорее освободиться от продюсера-диктатора.

Первым не выдержал Максим Удалов - самый молодой из "арийцев" и потому самый недовольный длительным застоем в творчестве. "Я больше не могу работать в этом болоте!", - заявил он и хлопнул дверью. Дезертира заменили на Александра Манякина из группы КИНЕМАТОГРАФ. Но тут уже забеспокоились Дубинин с Холстининым. Им как авторам было особенно обидно, что их труд недооценивается, а еще понятно, что если сейчас группа не уйдет в свободное плавание целиком, то быстро развалится. Дольше всего пришлось уговаривать Кипелова - человека мягкого, не желающего лишний раз с кем-либо конфликтовать. Тогда Холстинин дал Валерию послушать наброски будущего альбома "Игра с Огнем", и это подействовало. Уйдя от Векштейна, АРИЯ не покинула "Москонцерт", а лишь перешла в творческое объединение "Автограф", которое возглавлял лидер одноименной группы Александр Ситковецкий. Количество концертов сразу же заметно сократилось, но до настоящего кризиса было еще далеко. Куда больше мешала жить другая проблема: все права на название остались у Векштейна. И пока шла тяжба из-за раскрученного бренда, на афишах пришлось писать несуразное АРИЯ-89. Впрочем, публику конца 80-х уже трудно было удивить - ведь на ее глазах размножались путем почкования попсовики, отправляя на гастроли сразу несколько МИРАЖЕЙ, а главной рок-звездой нового сезона стал тоже фонограммный САНКТ-ПЕТЕРБУРГ-II, умудрявшийся спекулировать на названии некогда популярной рок-группы Владимира Рекшана, музыкальных приемах, характерных для BON JOVI и сопливой эмигрантской ностальгии. Старые представления об авторском праве уходили в прошлое, новые пока не родились, и каждый зарабатывал, как умел.

А "парад суверенитетов" продолжался. Той же осенью развалился РАУНД - вернее, Бажейкин, тоже возжаждавший самостоятельности, ушел и унес с собой название группы, которую потом стал возрождать в одиночку. Остальные разбежались кто куда, за исключением гитариста Игоря Кожина и басиста Александра Кузьмичева, захотевших продлить сотрудничество с Векштейном и создать свой проект. Этим воспользовался Виктор Яковлевич и предложил им назваться АРИЕЙ - "настоящей", без всяких кодовых цифр. К счастью, после долгих размышлений, ребята решили не портить себе репутацию и окрестили группу КАРДИНАЛОМ. Стиль их музыки был более близок к коммерческому харду, а сочинительский талант заметно уступал тому, что умели Дубинин с Холстининым.

Антонина Жмакова при этом недолго скучала в одиночестве - под нее была создана новая группа СПРУТ. Имя свое коллектив позаимствовал, скорее всего, у популярного и как раз вовсю шедшего на отечественных экранах итальянского телесериала, посвященного непобедимой и бессмертной мафии. Музыка ими делалась по уже проверенным рецептам. И внешне, и по содержанию все очень напоминало АРИЮ - только с вокалом далеко не кипеловским (хотя как знать, что бы запел Валерий, сделай он себе операцию по смене пола?!). Подбор музыкантов для СПРУТА, впрочем, был, как всегда, безупречен. Гитарист Сергей Кордье помимо ряда малозначительных проектов уже засветился в "предсмертном" составе ВИА ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ и в полуподпольном зеленоградском ВОЛШЕБНИКЕ ИЗУМРУДНОГО ГОРОДА, басист Алексей Златоустов и барабанщик Николай Балакирев пришли из уже достаточно раскрученной группы ЕСЛИ, и лишь клавишник Александр Смирнов пока еще не имел серьезного послужного списка, а просто соответствовал общему уровню. В мае 1989-го они уже выступали на организованном "Московским Комсомольцем" фестивале "Звуковая Дорожка", а несколькими месяцами спустя промелькнули в одном из отборочных выпусков "Песни-89". В финал пробиться так и не удалось - да и стоило ли на это надеяться?! Весь год прошел в гастрольных поездках по стране и по зарубежным странам - ФРГ, Болгарии, Югославии, Японии. В ноябре группа сыграла концерт даже в Кабуле, где уже не оставалось никаких советских войск. За столь смелый шаг правительство еще просоветского Афганистана наградило московских гостей орденом Славы. В конце года фирма "Мелодия" выпустила сначала миньон, а затем и полноценный альбом СПРУТА, состоявший из композиций Виктора Векштейна на стихи Александра Маркевича. Виктор Яковлевич активно работал над рок-оперой "Фауст" и строил планы насчет посещения Латинской Америки. Но пришел январь 1990 года - и оказалось, что у него нет в запасе третьей жизни...


То, чего не было

Никто не знает, как бы сложилась дальнейшая судьба продюсера, останься он в живых. Не факт даже, что он продолжил бы ковать "металл" с таким же усердием, что и в годы перестройки. Ну, кто мог представить осенью 1990-го, что Юрий Айзеншпис, по инерции еще занимавшийся делами погибшего Виктора Цоя, уже через четыре года станет плодить поп-идолов, слепленных "из того, что было" - чем дальше, тем смешнее. Да что там продюсеры, если целые хэви-группы в полном составе резко переключались на попсу для того, чтобы не исчезнуть из теле- и радиоэфира!.. Лишь у АРИИ получилось сравнительно безболезненно пережить период забвения и стать даже более популярной, чем прежде, вернув себе переполненные залы Дворцов спорта. И трудно представить, что те же самые результаты были бы достигнуты, останься группа под покровительством Виктора Яковлевича.

С другой стороны, история группы СПРУТ закончилась со смертью Векштейна. В дальнейшей жизни певицы Антонины Жмаковой вообще не произошло ничего особенно примечательного. Она руководила доставшимся в наследство центром современной музыки "Спрут", преподавала вокал в училище имени Гнесиных, в 1995 году получила звание заслуженной артистки России. На самом деле все заслуги остались в далеком прошлом - ведь для того, чтобы остаться на плаву в нашем российском шоу-бизнесе в 52 года, надо быть, как минимум, Пугачевой.

Судьбу группы РАУНД тоже не назовешь счастливой. Она сотрудничала с Центром Стаса Намина, с компанией Бориса Зосимова "BIZ Enterprises", занимавшейся организацией фестивалей серии "Монстры Рока" и выпуском одноименных аудиосборников, - но вырваться из второго эшелона московской хэви-тусовки так и не удалось. В 2012 году группа неожиданно напомнила о себе, издав очень сильный альбом "Крошка Кэт", составленный преимущественно из старого материала. Увы, радоваться успеху Владимиру Бажейкину пришлось недолго - через четыре года он ушел из жизни. Не дорос до уровня новой АРИИ и КАРДИНАЛ, у которого хватило сил на два магнитоальбома, ныне уже считающихся раритетными. То есть принадлежность к "арийской семейке" далеко не всем гарантировала долгую славу. Бедным родственникам, не говоря уже о бедных соседях, не досталось почти ничего.

В 90-х, как известно, вернулась мода на советские вокально-инструментальные ансамбли. И не минула она изрядно подзабытых ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ, возродившихся в таком составе: руководитель Виктор Харакидзян (бас-гитара, вокал), Вячеслав Кондаков (гитара, вокал), Андрей Грегер (клавишные инструменты, вокал), Владимир Куклин (вокал, гитара, саксофон), Дмитрий Дьячков (клавишные), Владимир Панкин (ударные). Они-то как раз на своем примере показывают, что без яркого лидера, каковым не смог стать даже имевший опыт очень интересного сольного творчества Куклин, ничегошеньки не могут. По крайней мере, новые альбомы, составленные из старых песен, переаранжированных и перепетых по-новому, слушать просто невозможно. Никакого намека на джаз, вообще никакого творческого поиска - только вводящее в заблуждение легендарное имя на обложке.

Впрочем, неизвестно, как бы Векштейн отнесся к самой идее возрождения ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ. Большим поклонником стиля ретро он не был, предпочитая зарабатывать на той музыке, которая станет модной только завтра.

Так может быть, прав Всеволод Баронин, как-то раз в своем блоге написавший о покойном продюсере немало злых слов?

"Вот это еще очень смешно, если бы не было бы так грустно... А именно - бесконечные разглагольствования местных "тру-металлистов" о том, как если бы Виктор Векштейн был бы жив, то какое развитие в России (пардон, еще в СССР) получила бы хэви-металлическая сцена!.. Я никогда не обольщался по поводу главного интереса Продюсера - вспоминаю, как на знаменитой антиналоевской сходке в ДК 1-го ГПЗ в октябре 1986 года Продюсер, мечтательно закатывая глаза, излагал: "А вот группа IRON MAIDEN съездила в мировое турне и привезла оттуда по 2 млн долларов на каждого!" Говорилось это таким тоном, что было совершенно ясно - помимо долларов Продюсера вообще мало что интересовало. И сто раз был прав один мой приятель, который удивлялся на такое преувеличение роли Продюсера еще в середине 90-х, и совершенно трезво полагал, что будь Продюсер жив, то "занимался бы он сейчас каким-нибудь киркоровым". К сожалению, верно. Не надо приписывать идейность за пределами получения прибавочной стоимости людям, у которых она отродясь нигде не ночевала".

На первый взгляд - весьма убедительный образ посланца самой преисподней, скупающего души наивных творцов, за право на бессмертие. Однако Векштейн слишком человечен, чтобы быть Мефистофелем. Не может Мефистофель умереть в объятиях возлюбленной! Да и вообще, кто такие воротилы перестроечного шоу-бизнеса по сравнению с теми, кто пришел им не смену лет через десять? Те же наивные первые кооператоры, ненавистные всему народу из-за того, что зарабатывают на сотню-другую больше среднестатистического советского работяги. Пережить 90-е суждено было очень немногим, и чем трагичнее были их судьбы - тем ярче миф о том, что "все могло быть иначе".

Мы имеем то, что имеем - группу АРИЯ, история которой продолжается до сих пор. И не можем не быть благодарными человеку, давшему ей жизнь.
 
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Наш НеФормат -> Статьи Часовой пояс: GMT + 4
Страница 1 из 1

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах


   
  Rambler's Top100 Copyright © 2002-2006, "Наш Неформат"
Основатель Старый Пионэр
Дизайн Кира © 2003 (HomeЧатник)
Техническая поддержка Пашти © 2006